Мне стало страшно, что Тэл прочитает мои мысли по глазам. Я отвернулась к его комоду, открыла ящик и бросила ему чистую футболку.
– Наденешь ее, когда я уйду. Это приказ.
– Да, мэм, – улыбнулся Тэл.
Он сел на кровати, влез в пижамные шорты – что мне не очень понравилось, – потом встал, нашел мои джинсы и подал мне. Я надела их и затем встала к нему спиной, чтобы облачиться в бюстгальтер – необходимую вещь для девушек с такой большой грудью, как у меня. Потом я достала свою любимую футболку с эмблемой гольф-клуба и объяснила, надевая ее через голову:
– На сегодня сойдет и так. У меня нет времени разыскивать свою рубашку.
– Выглядишь соблазнительно, – сказал Тэл.
Я поцеловала его в щеку и пошла в зал за сумкой. Тэл проводил меня до двери. Когда я взялась за руку, он вдруг развернул меня к себе. Озорной блеск в его глазах застал меня врасплох.
– Ты не сказала, как собираешься возместить этот утренний побег.
Я рассмеялась, и сердце запрыгало в груди.
– Что ты задумал?
– Хочу предложить тебе полететь со мной к моим родителям в выходные. Будет Пасха, а это большой праздник для них. Жареный барашек, фаршированные яйца, ужасное желе на десерт, тонны шоколада и везде – игрушечные кролики. Мне очень хочется, чтобы ты увидела, где я вырос.
– Домой к тебе… в Напу?
Тэл кивнул. В его глазах я прочитала то, что он не сказал вслух. Тэл хотел показать родителям – да и мне тоже, – что наши отношения особенные, серьезные.
Мое сердце гулко забилось в груди, но я быстро заставила себя успокоиться. Все было в порядке. Я просто отправлюсь в родной дом к парню, с которым встречаюсь уже восемь месяцев и который мне очень-очень нравится. В отличие от меня, для Тэла стоимость перелета была пустяком – у его семьи деньги куры не клюют. И поездка, конечно, не означала, что мне немедленно следует признаться ему в любви и переехать в его квартиру.
Я склонила голову набок и ответила как можно более легкомысленным тоном:
– Да, я согласна.
– Значит, решено, – улыбаясь во весь рот, воскликнул Тэл. Взяв мое лицо в ладони, он медленно, с чувством поцеловал меня, а потом сказал: – Ну, теперь иди и расправься с этим зачетом. Увидимся после.
Прошло четыре дня. За это время я много раз кричала от удовольствия в кровати Тэла, но так и не призналась ему в любви. И вот теперь я сидела рядом с ним в самолете, летящим в Напу, и пыталась справиться с тошнотой от воздушных ям, в которые мы то и дело ныряли.
– Выглядишь неважно, – сказал он, пристально глядя на меня. – Нервничаешь?
– Нет, – едва выдавила я.
И это было правдой. Мы встречались с его родителями на День благодарения, и для богачей, у которых карманы лопаются от денег, они оказались удивительно нормальными людьми. Родители Тэла прилетали в Лос-Анд-желес, потому что у него из-за учебы совсем не было времени навестить их.