– Первый! Первый! Я – Шестой… – Величко вызывал командира.
– Я – Первый! Слушаю тебя, Шестой.
– Вижу вашу группу. Кладбище уже осмотрел. И окрестности. Снайперов не нашел. Или днем охотились, а на ночь спать отправились, или, наоборот, если ночные прицелы есть, на ночь выйдут, если вообще выходить собираются. Но вот гости в кладбищенской конторе есть…
– Какие гости?
– Трое вооруженных. Судя по мундирам, или нацгвардия, или «Правый сектор». Эмблемы из-за расстояния разобрать не могу. Кто-то их на крыльце встретил и провел в контору. Сидят до сих пор. Окна занавешены, что пьют, рассмотреть не могу. Когда выйдут, снимать их? Достану без лишнего усердия.
– Отставить. Это, вероятно, проверка обстановки. Пусть уходят. Тревожить не стоит.
– Понял. Если на кладбище пойдете, мне сообщи, буду присматривать.
Комбат армейского батальона не сильно убивался над телом «погибшего от рук сепаратистов» капитана. Спросил только тихо, как и полагается при покойниках:
– Как же его так? Ведь берегся-берегся человек. Так берегся, что его уже некоторые трусом считали. А он говорил – ему еще шестерых дочерей хотелось замуж отдать. У мужика в его возрасте уже восемь детей было – два сына и шесть дочерей. И подставился.
– Пошел глянуть, что с солдатами произошло, – объяснил генерал. – И – пулеметная, кажется, очередь… Из «ручника»…
– А с солдатами как?
– Как и договаривались. Ранений на теле нет. Один – «двухсотый»[29], второй – до конца жизни «трехсотый»[30]. С мозгами у него покончено. Тоже надо мать вызывать, чтобы подгузники ему меняла. Подозрительно, что ранений на теле нет. Ни ранений, ни следов побоев. Причину смерти будет выяснять судебно-медицинская экспертиза. Вызывайте сотрудников. Наверное, и военную прокуратуру нужно. Да вам лучше знать.
– Больше ерепениться и умничать не будет, – подвел итог комбат. – Это я о «трехсотом». А то парень сильно о себе мнил. Образованный был, козел, университет зачем-то окончил.
– По данным вашей разведки, к ополчению сепаратистов присоединилась бригада российских военных ученых. Хотели испытывать какой-то прибор. Согласно слухам, полученным от пленных, называется он «магнитный резонатор». Возможно, это он и есть – действие прибора… Если журналистам интересно, пусть поищут в Интернете все о психотронном оружии. Впрочем, об этом я сам скажу. Вы мне предоставите слово как очевидцу.
– Звонить в пресс-центр?
– Звоните. Мы готовы поделиться информацией.
– Не каждый день информацию им дают генералы, – оценил ситуацию комбат. – Можно сказать, что сегодня им счастье подвалило.