Это было последним, что я видел, так как в следующий момент леопард бросился вперед и сбил меня с ног. Я предполагаю, что он тоже подстерегал добычу и был теперь весьма раздражен моим появлением на месте козы… К счастью, я упал на место, поросшее мягким мхом.
– Все кончено! – подумал я, почувствовав на своей спине тяжесть зверя, прижавшего меня к земле, и, что еще хуже, его горячее дыхание, когда он уже приготовился схватить меня зубами за шею. Потом я услышал выстрел Скрупа и последовавшее за ним яростное рычание леопарда, который, по-видимому, был ранен. По всей вероятности, ему показалось, что рана нанесена мной, так как он схватил меня зубами за плечо.
Я почувствовал, как его зубы скользнули по моей коже, но, к счастью, они захватили только материю моей охотничьей куртки из крепкого бумажного бархата. Зверь начал трясти меня, потом остановился, очевидно решив схватить меня получше. Тут я, вспомнив, что у Скрупа было одноствольное ружье и что поэтому он лишен возможности выстрелить вторично, понял, что пришел мой конец. Нельзя сказать, чтобы я почувствовал особенный страх. Вернее всего, во мне возникло чрезвычайно живое ощущение предстоящей большой перемены. Я припомнил – не всю свою жизнь, а всего два-три незначительных эпизода из своего детства. Так, например, мне казалось, что я вижу себя сидящим на коленях своей матери и играющим маленькой золотой рыбкой, которую она носила на цепочке своих часов.
После этого я вскрикнул, прощаясь с белым светом, и, кажется, потерял сознание. Во всяком случае, мой обморок длился всего лишь несколько секунд. Когда я очнулся, моим глазам представилось необычное зрелище. Леопард и Скруп буквально дрались друг с другом Леопард, стоя на задних лапах, передними, из которых одна была перебита, казалось, боксировал Скрупа, между тем как Скруп колол зверя своим охотничьим ножом. Потом они повалились на землю – Скруп первым, леопард на него. Я вскочил со своего мшистого ложа, причем послышался сосущий звук, будто мое тело покинуло топкое место.
Мое ружье лежало около меня нисколько не поврежденным и со взведенным курком, каким и было в тот момент, когда выпало из моих рук. Я схватил его и выстрелил зверю в голову, как раз в ту секунду, когда он собирался схватить Скрупа за горло. Леопард повалился мертвым. Одно содрогание, одно судорожное сжатие его когтей на ноге бедного Скрупа, и все было кончено. Он лежал, как будто спал, а под ним находился Скруп.
Освободить Скрупа было довольно трудно, так как зверь был очень тяжел, но мне наконец удалось сделать это с помощью найденного мною сука, отломанного от дерева каким-нибудь слоном.