Тут следует рассказать вам, что Изабелла отправила своему брату примерно через шесть недель после своего бегства короткое письмо, в котором объявлялось о ее браке с Хитклифом. Тон этого послания поражал сухостью и холодностью, однако в конце была карандашная приписка с невразумительными извинениями и мольбой сохранить о ней добрую память и простить ее, если ее поведение оскорбило брата. Изабелла уверяла, что в то время не могла поступить иначе, а потом обратной дороги ей уже не было. Линтон, видимо, ничего не ответил на это письмо, а спустя две недели я получила пространное послание, которое показалось мне совсем не похожим на те писания, что выходят из-под пера молодой жены сразу после медового месяца. Сейчас я вам его прочту: я его сохранила. Любая вещь, оставшаяся от тех, кто был нам дорог при их жизни, становится для нас бесценной реликвией.
«Дорогая Эллен! – так оно начинается. – Вчера вечером я приехала на Грозовой Перевал и впервые услышала, что Кэтрин тяжело больна. Наверное, я не должна ей писать, а мой брат слишком зол на меня, или так расстроен, что не ответил на мое письмо. Но я должна поделиться хоть с одной живой душой, поэтому пишу тебе.
Сообщи Эдгару, что я все на свете отдам, чтобы вновь его увидеть, и что сердце мое устремилось обратно в нашу усадьбу через двадцать четыре часа после моего отъезда и ныне там пребывает, полное самых теплых чувств к нему и к Кэтрин! Однако я не в силах следовать его зову». Эти слова в тексте письма были подчеркнуты. «Не стоит им ждать меня обратно, а уж причины этому они вольны искать любые, но только не мое слабоволие или недостаток любви и привязанности к ним.
Все, о чем я напишу дальше в своем письме, предназначено только для тебя, и ни для кого больше. Хочу задать тебе два вопроса: во-первых, как ты смогла сохранить добрые чувства к своим ближним, присущие нормальному человеку, прожив столько лет на Перевале? Меня здесь окружают те, с кем у меня нет и не может быть ничего общего, а уж о своих чувствах к ним я умолчу.
Второй вопрос, очень важный для меня, касается мистера Хитклифа: а человек ли он? Если да, то он безумен? А если нет, то он – сам дьявол? Я не скажу тебе, почему я спрашиваю, но заклинаю, объясни мне, за кого я вышла замуж? Прошу тебя, Эллен, навести меня, и как можно раньше, тогда я смогу услышать ответ из твоих собственных уст. Не пиши, а просто приходи и принеси мне любую весточку от Эдгара.
А теперь я расскажу, как меня приняли в моем новом доме, если его так можно назвать. Недостатка внешних удобств я коснусь лишь вскользь – о них не думаешь до тех пор, пока тебе их действительно не хватает. Да я хохотала бы и плясала от радости, если бы все мои несчастья сводились к отсутствию уюта и роскоши, а все остальное было бы только сном и мороком!