— Иди отсюда! Проваливай! Уходи!
На какой-то миг всё стихло. Только где-то в лесу насмешливо ухал филин, да зловеще шелестели ветви деревьев. Но потом в дверь так ударили, что глубоко вделанные в камень бронзовые петли жалобно скрипнули, а медведь выдал ещё одну порцию душераздирающего рёва, от которого слабели колени и мочевой пузырь.
«Что же делать? Ну что? — бестолково метались охваченные паникой мысли. — Он же меня сожрёт! Вот батман! И ведь упоротый какой!»
Фрея схватила стоявшее у стены копьё и тут же застонала от бессилья, вспомнив свою первую встречу с этим хищником. Что она в одиночку сможет сделать такому гигантскому зверю? Медведь сломает её оружие, как прутик.
«Может, напугать его? — робко подумала девушка, стараясь не обращать внимания на дробный перестук зубов. — Чем? Голой ж…»
Вдруг её ноздрей коснулся запах дыма. Любой, самый могучий зверь отступает перед огнём! Отбросив копьё, она, вихрем ворвавшись в хижину, швырнула в печь охапку хвороста.
— Давай, давай! — бормотала Фрея, подпрыгивая на месте, с нетерпением ожидая, когда оранжевые язычки крепко вцепятся в смолистые ветки, и со страхом прислушиваясь к рёву бесновавшегося зверя.
Выхватив вспыхнувший сучок, девушка выскочила во двор, где едва не упала от очередного вопля, донёсшегося из-за ограды. Ноги словно приросли к земле, пустили корни, ни за что не соглашаясь приближаться к дрожащей двери, за которой бушевал разъярённый медведь.
Фрея понимала, что отчаянно боится подходить к стене. Просто не в состоянии это сделать. Ужас намертво парализовал её мышцы.
«Если ты не сделаешь сейчас хоть что-то, — внезапно подумала она о себе во втором лице. — Этот страх станет последним в твоей жизни».
То ли почувствовав запах дыма или разглядев оранжевые отблески сквозь щели между брусьями, хищник затих, шумно втягивая носом воздух.
Выкрикивая что-то бессвязное, девушка подбежала к стене, и присев, швырнула ярко вспыхнувший факел через ограду. Оттуда тотчас донеслось недовольное ворчание.
— Что, гадёныш, не нравится? — заорала Фрея, размахивая руками возле закрытой двери. — Не любишь погорячее, мохнатый ублюдок?!
Медведь вновь заревел, но уже не так уверенно и зло.
— Ещё хочешь?! — крикнула она, убегая в хижину. — Сейчас! Добавим!
Обжигая пальцы, девушка выхватила из печи сразу три горящие головни. Одна из них, правда, упала на стену. Но зато две другие благополучно перелетели на ту сторону, помогая зверю вернуть душевное равновесие и оставить в покое дверь.
Вскоре донеслось его удалявшееся недовольное рявканье. А Фрея, без сил рухнув на землю, облегчённо выдохнула: