Не выдержав подобных ласк, Глухой Гром кузнечиком соскочил с неё, легко освободившись из неумелого захвата.
Громко шипя, он застыл, согнувшись в двух шагах, левой рукой потирая пострадавшее место, а правой сжимая хорошо знакомый Фрее топорик.
Та, с трудом приподнявшись, сумела встать на четвереньки.
— Я убью тебя, Бледная Лягушка! — морщась от боли, вскричал молодой человек.
— Давай! — огрызнулась она, с трудом поднимаясь на ноги и вытирая залитый кровью глаз. — Лучше сразу умереть, чем жить с тобой!
Борясь с головокружением, девушка доплелась до навеса и села на помост, крепко держась за столбик.
— Теперь ты веришь, что я не стану твоей женой?
Выпятив нижнюю челюсть, аратач шагнул к ней. Сама не понимая, откуда силы взялись, Фрея одним прыжком оказалась у корзины и, сорвав крышку, выхватила топор с широким лезвием.
— Он слишком велик для тебя, — презрительно скривил губы охотник. — Ты выглядишь ребёнком, которому отец дал подержать своё оружие.
— Только ты что-то не смеёшься! — ухмыльнулась девушка.
— Рысь!!! — издал боевой клич Глухой Гром.
Ветер смерти опалил ей щеку, когда мимо лица, рассекая воздух, пронёсся посланный твёрдой рукой топорик. От сильного удара столб, поддерживавший крышу, качнулся, и на голову Фреи посыпались куски бересты. Инстинктивно вскинув руки, она шагнула в сторону, но не удержалась и звонко шлёпнулась на задницу, вызвав довольный смех молодого человека.
Лишний раз продемонстрировав собственное превосходство над противником, он гордо вернулся на расстеленную шкуру и, осторожно усевшись, стал презрительно поглядывать на обсыпанную белой пылью девушку.
— Рыбы не летают, Бледная Лягушка, а женщины не охотятся.
— Летают, — внезапно возразила она, поднимаясь на ноги. — Выпрыгивают из воды, расправляют плавники, как крылья, и… летят.
— Ты опять говоришь глупости, — с сожалением вздохнул аратач, и видимо не желая терять времени на бесполезные споры, сменил тему разговора:
— Тебе надо кровь остановить.
— Само пройдёт, — буркнула Фрея. Возбуждение схлынуло, и она начинала чувствовать боль во всём теле.
— Нет, — покачал головой Глухой Гром. — Бровь начнёт гнить, придётся прижигать огнём.
Он усмехнулся.
— Тебе же не ужен такой шрам на лице, Бледная Лягушка?
Не желая отвечать, девушка демонстративно стала отряхивать пыль с колен.
Вновь оставив за собой последнее слово, молодой человек направился к двери. И тут Фрея со злорадным удовольствием отметила, что он как-то чересчур широко расставляет ноги, очевидно оберегая пострадавшие органы.
На миг возник соблазн закрыть за ним дверь на засов. Пусть посидит снаружи, дожидаясь Отшельника. Но потом девушка решила, что не станет лишний раз показывать напыщенному сурку, как она его боится.