Она всегда скрывала слезы. Сильная и целеустремленная она не хотела падать духом, даже, когда отказывалась по настоянию бабушки от своего магазинчика в пользу отца. Теперь у нее не осталось ничего, кроме боли и страданий.
Вечером, когда Прем вошел в спальню, то застал неприятную для него сцену: Каджол сидела возле зеркала и смотрела на мангалсутру. В ее глазах застыли слезы. У него сжалось сердце.
— Бабушка сказала, что ты ничего сегодня не ела — пробормотал Прем, подходя к ней и протягивая поднос с лепешками и карри — Возьми, Каджол.
— Не хочу — закричала она, развернувшись — Я хочу умереть. У меня нет смысла для жизни. Ты разбил все мои мечты. Ненавижу!
— Возьми, Каджол — снова повторил Прем, но девушка решительно покачала головой.
Эти слова причиняли ему невыносимую боль, изнутри его жгло чувство вины, из-за того, что он совершил.
Но Прем знал точно лишь одну вещь. Он никогда ее не отпустит. Просто не сможет расстаться с той, которая смогла проникнуть в его сердце.
По крайней мере, он её точно не любил, хотя…
Даже короткие перепалки с Каджол вызывали у него странное чувство удовлетворения, но он дико ненавидел те моменты, когда она обижалась. Хотелось взять всю боль на себя.
Нет-нет, он её совершенно не любил!
Подумаешь, ну и что, что внутри него разгоралось пламя страсти и нежности, которое он не чувствовал ни к одной женщине. Это ведь ничего не значит!
Нет, он не любил её.
Ему просто нравился запах её волос. Он отдавал какими-то цветочными нотками, казалось, настолько сильно, будто она специально выливает на себя тонну этого аромата.
— Не упрямься — примирительно сказал Прем — Ты целый день не выходишь из спальни. Но не губи свой организм. Поешь.
Она монотонно наказывала себя, оставаясь в комнате, где витал запах его одеколона. Специально делала себе больно, чтобы не дать какому-то более сильному чувству ворваться в ее сердце.
— Не хочу — снова перешла она на крик — Не хочу жить! Ты уничтожил меня! Следуя своим прихотям, ты поломал мне жизнь. Да будь ты…
Она не успела договорить, так как он приник к ее устам в нежном поцелуи, наполненном неизведанном не только для нее, но и для него чувством.
Он был медленным и горячим, мирным и страстным, немного взбудораживающим. Чувства ненависти переплетались с какими-то непонятными. Она задрожала в его руках. Слезы прекратили свое существование, она крепче прижималась к нему. Она должна сопротивляться… И внутренний голос кричал, что это неправильно, потому Каджол попыталась оттолкнуть его, но силы были не равны.
С каждой секундой становилось жарче. Ей настолько сильно хотелось ответить. Любая девушка, наверное, так и сделала, так как устоять было не возможно.