Дмитрию показалось, что его окунули лицом в грязь, забыв о девушке, он резко встал и, опершись руками о стол, навис над аппаратом.
— Почему?
— У него были способности псионника. Плюс врождённое психическое заболевание. Дорога в специалисты закрыта.
— А вторая привязка?
— Поясни, — по голосу карги было ясно, что она озадачена.
— На данный момент на монастырском кладбище две разорванные привязки. С первой ясно, а вторая? Кто и зачем установил, а затем снял?
— Понятия не имею. Пошевели мозгами, специалист. До моего разрешения там никого не хоронили и, соответственно, не привязывали.
— Бабу-бу-ш-шшка, — у Лены почти получилось, — Ре-ре-б-б…
— Ребёнок? — спросил за неё Станин.
— Алленария, — рявкнула Нирра да так, что Демон вздрогнул. Никогда на его памяти старуха не повышала голос на любимую внучку, — думаешь, она была первая, уверявшая, что носит моего внука? Да я готова была признать каждого из них, но только после анализа ДНК. Что же касается именно этого ребёнка, лаборанты собрали достаточно материала, чтобы утверждать, что он не имеет к нам никакого отношения.
Демон схватил трубку и быстро переключил режим. Для Лены хватит. Одно слово "материал" гарантировало кошмары на ближайшую ночь.
— Она не это хотела узнать, — удовлетворения от разговора он не испытывал.
— Я знаю, — недовольство старухи на этот раз обратилось против неё самой. — Мы искали тщательно, везде. Осмотрели дома, подвалы, огороды, даже часть заповедника с собаками прочесали. Но никого не нашли.
— Надеюсь, это правда. А то слишком много младенцев вокруг Лены умирает.
— Сдай назад, Станин. Ещё одно подобное предположение, и я приму меры.
— Принято, — он отключил вызов. С каргой на сегодня всё. Уже радость!
Мотор мерно урчал, Дмитрий вгляделся во тьму дороги и перевёл взгляд на спящую на соседнем сиденье девушку. Мысль о том, что он один в один повторяет путь двадцатипятилетней давности, путь Сергия Астахова в ночь с четырнадцатого на пятнадцатое мая, не давала ему покоя.
Раскопки в обители не дали никаких сенсационно разоблачительных сведений. В этот раз настоятельница была разговорчивее, прямо-таки пылала готовностью выложить сведения и избавиться наконец от присутствия специалистов.
К счастью, среди сестёр нашлась одна, помнившая Маринату, пришедшую в монастырь ещё при прошлой настоятельнице и так и не успевшую принять постриг.
— Пугливая она была, словно олень, — сухонькая круглая старушка, казалось, рада была поболтать. — Уж не знаю, кто её сюда определил али сама пошла… Тихая, лишний раз глаза поднять боится, только шмыг-шмыг туда-сюда. Работать, правда, не очень любила, но это по первости у всех, к послушанию быстро привыкают.