Они осмотрели три мертвых тела. Шекспир подумал, что, возможно, это были люди из числа тех ирландских попрошаек, что собирались вокруг Эссекс-Хаус. Он вспомнил слова Макганна, которые он произнес при их первой встрече: «Пусть они всего лишь бродяги, но это наши бродяги». Он платил им, чтобы, если ему понадобится, они всегда были под рукой, когда нужно выполнить какую-нибудь грязную работу. Это были его люди, и они умерли за него. Но кем был тот коренастый человек, чье тело Макганн, торжествуя, поднял вверх, выдав его за Болтфута? Они внимательно вгляделись в его лицо.
– Единственное, что приходит на ум, это один из тех бродяг, на которых мы наткнулись, когда свернули с дороги, может, они пришли сюда, чтобы порыться в отходах в поисках пищи, – предположил Шекспир.
Болтфут кивнул в сторону леса.
– Там еще один. Я оглушил его и забрал у него пистолет. Возможно, он еще жив. Лучше бы нам его связать. Тот, первый, что лежит напротив дома, мертв. В этом я уверен.
Они потащили Макганна к дому, а Кэтрин тем временем хлопотала возле Элеоноры. В одной из комнат, что была просторней, они привязали ирландца за здоровую руку к кольцу в стене и привязали к его сломанной руке доску. Макганн был угрюм, со взглядом, полным злобы, и без каких-либо признаков раскаяния.
Болтфут вышел, чтобы найти свой каливер и собрать у убитых прочее огнестрельное оружие, а также мечи и кинжалы. В лесу он нашел человека, которого оглушил ударом по голове. Он дышал, но был без сознания. Болтфут привязал его к дереву и оставил мокнуть под непрекращающимся дождем. А что до мертвецов, то утром они решат, что с ними делать.
Вместе с Шекспиром Кэтрин перенесла Элеонору к дому пастуха. Она обхватила рукой распухшее горло, но, несмотря на слабость, находилась в сознании и могла медленно передвигаться. Они усадили ее в другой комнате и дали ей глотнуть эля, дабы облегчить ее состояние. Кэтрин собрала накидки и одеяла и соорудила из них нечто похожее на тюфяк, чтобы Элеонора могла лечь.
– Поспите, если сможете, – нежно произнесла Кэтрин. – Теперь вы в безопасности. А я побуду с вами.
В другой комнате Болтфут с высушенным и заряженным каливером наизготовку держал на мушке Макганна. Не обращая внимания на кровь, что сочилась из раны на плече, Шекспир начал отдавать распоряжения.
– Болтфут, поезжай в Масем за констеблем.
Болтфут покорно кивнул и вручил каливер своему хозяину.
Со странной покорностью Макганн взглянул на захвативших его в плен.
– Вы не дадите мне глоток эля, господин Шекспир?
Рядом с Шекспиром лежала бутыль. Он поднес ее к губам Макганна. Тот принялся жадно пить.