Когда я разогнулся, одновременно разворачиваясь лицом к своему обидчику, то этот горе-воин, похоже, чуть не обделался со страху. Еще бы, я-то свою дубину не профукал, да и крепость моей башки, видимо, произвела на него просто неизгладимое впечатление. Пинок в раненую ногу, заставивший сутулого потерять равновесие, надо думать, впечатлил его еще больше, а левый хук в челюсть закрепил достигнутый успех. Ну не везет мужику сегодня — что поделать? Сперва в потасовку втянули, затем чем-то острым пырнули в бедро — вон вся штанина кровью пропиталась, а теперь еще и со мной такая незадача вышла. Ладно, пора заканчивать этот цирк, а то как бы и толстячок в драку не полез — я же, на этот раз, уже его кореша обидел, пусть и в рамках самообороны.
Но толстый водитель кобылы в драку лезть не пожелал. Как только я повернулся к нему, сей субъект выронил свою оглоблю, сложил трясущиеся ручки в каком-то молитвенном жесте, бухнулся на колени и, роняя скупые мужские слёзы, принялся что-то лопотать. А я стоял, как баран, и тихо офигевал. И вовсе не от дикости всего происходящего. Я просто нихрена не понимал в обрушившемся на меня потоке тарабарщины — ни единого слова из того словесного поноса, что извергал сейчас стоящий передо мной плачущий коленопреклонный толстяк.
--------------------------------------------------
* Старинная английская поговорка.
«Всё, бля, приплыли». С этой нехитрой мыслью я аккуратно положил на землю свою верную дубину и сам уселся рядышком, прямо там, где стоял, подобрав ноги и обхватив голову руками.
Все те несуразности, что произошли со мной, начиная с пробуждения в лесу, наконец-то сложились в законченную (и весьма неприятную) картину. Лес еще мог относиться к средней полосе России, тем более что я не ботаник и из всего многообразия деревьев, произрастающих на наших просторах, уверенно различаю только березу, каштан, клен и дуб. Ну, может еще акацию с липой, если повезет. Пальм в лесу не водилось, кактусы из-под кустов не торчали, лианы с веток не свисали, так что я вполне мог считать себя дома. Дорога, рассчитанная максимум на гужевой транспорт — с некоторой натяжкой тоже поддавалась объяснению. Но вот массовая драка с дубинами, кольями и пращами на сельскую экзотику уже не тянула. Как и одежка, явно незнакомого фасона, в которой щеголяли все участники этой драки без исключения. Ну и окончательно добил меня монолог толстячка.
Полиглот из меня, конечно — так себе, но опознать на слух немецкий, французский и испанский, не говоря уж про английский, всяко сумею. Так вот: бормотание толстяка, несмотря на явно европеоидную внешность говорившего, не имело с помянутыми языками ничего общего. На арабский или китайский его речь походила еще меньше. Ну и что у нас остается? Суахили? Хинди? Индейские диалекты? И на всем этом говорит белый бородач с носом-картошкой? Не верю я в такие совпадения. Особенно после необъяснимого перемещения из дачного домика с холодильником в лес с архаичными бандитами. А значит…