- Долорес.
- Пусть - Долорес. И сеньор Оливарес тоже хорош. Порядочки у них, чуть что, сразу за пистолет.
- Не пора нам уносить ноги, пока целы?
- Надо подумать, как кресло выручить у Оливареса.
- А если там в него кто заберется и ручку повернет?
- И ничего не будет. Ручка-то тоже воображаемая. Это в том случае, если верно все, что я тебе рассказал.
- А у тебя все верно?
- Это я и сам хотел бы знать. Думаю, реальным остается одно: мы с тобой сидим в кресле, в ящике, который плывет где-то у берегов Кубы. Сидим и грезим. А здесь нас нет.
- А там? Если ящик захлестнет волной.
- Генератор, как я полагаю, работает на электрической энергии. Морская вода замкнет схему, генератор выключится, и мы очнемся, только уже в воде.
- Но утонуть, умереть, повредиться здесь нам никак нельзя. Даже в воображении.
- Это я уже поняла. Страшновато, конечно, - век уж очень опасный. Ни тебе "скорой помощи", ни милиции. Месткома - и того нет. А если мы кресло потеряем?
- Тогда так и останемся здесь, - перешел на шутку Клим. - Будем жить. Женимся. Пойдут у нас высококультурные дети, гены, все-таки...
- Гены... женимся... Ты соображаешь, что говоришь?
- А ты соображаешь, что я шучу?
- Шуточки у него...
- А что, надеюсь, у тебя там мужа нет?.. Ну, ладно, ладно, успокойся. Не буду я на тебе жениться, я же твой брат все-таки.
Найду себе мулаточку, черненькую, пухленькую... ласковую. Не такую злюку. А тебя выдам замуж за пирата Моргана. Тем более он уже не пират, а почтенный лорд. Не помню вот только, живой он или нет...
Дверь в каюту приоткрылась без стука. Просунулась лохматая голова матроса.
- Что? - переспросил Клим. - Сейчас придем! Ника, капитану Кихосу опять плохо.
- А почему он зовет нас?
- А кого ему еще звать? "Скорой помощи", как ты сама сказала, в этом веке нет, на корабле - тем более. Да что "скорая помощь", у них на кораблях, уверен, простой валерианки не падешь.
- Чем мы ему поможем?..
- Опять ром?
Рому больше нельзя. Этот приступ, наверное, рецидив после той порции.
- Рецидив?.. Слушай, а ты как в медицине, хоть сколько-нибудь?..
- Я - нет. У меня папа - заслуженный врач республики.
- Что ты говоришь? Тогда ты здесь, по меньшей мере - кандидат медицинских наук. Пошли. Если капитан Кихос умрет - осложнений у нас, чувствую, прибавится.
3
Капитан Кихос лежал на постели, закинув голову на подушку. Лицо его опять было синюшным, глаза закрыты. Дышал он тяжело и с хрипом. Сознание он уже потерял. Как ни малы были познания Ники, она понимала - нужно что-то делать, иначе капитан Кихос этого приступа не переживет.