– Может, все же рискнем взять языка? Устроим засаду, и-и… Нам бы сейчас какой-нибудь штабной совсем не помешал.
– Не думаю, что это разумное решение. Нет, после того как Макензен начнет, это, конечно же, будет иметь смысл. Ему просто будет поздно отворачивать. А пока я все же воздержусь от столь активных действий.
– Нда. Вы, пожалуй, правы. Но с другой стороны, отправлять последнюю тройку голубей с расплывчатыми сведениями…
– Ну, во-первых, сведения не такие уж расплывчатые. Сосредоточение войск и непосредственный участок этого самого сосредоточения нами установлены. Во-вторых, мне тут пришла в голову одна мысль. В конце донесения сделайте приписку, в которой попросите, чтобы к нам прислали аэроплан.
– Как?
– Ну да. А что тут такого? Укажем точку, где организуем встречу. Отбежим подальше, эдак верст на сорок, ну хоть вот сюда, – Шестаков обозначил точку на карте, – и встретим нашего пилота с подарочками для нас. Скажем, с новой партией голубей и взрывчаткой. А через некоторое время, если нам удастся захватить какого-нибудь штабного, мы точно так же вызовем аэроплан и передадим с ним уже не только добытые документы, но и самого пленного. Как вам идея?
– Хм. Проклятье! И ведь все на поверхности. Нет, все же недаром генерал Ломновский так вцепился в вас. Вы и впрямь неординарная личность.
– А как же мои грехи революционной молодости? – ухмыльнувшись, Шестаков дал понять, что прекрасно отдает себе отчет, каким кредитом доверия он обладает у контрразведки.
– Признаться, я убежден, что ваши таланты во многом происходят именно от бывшего членства в партии эсеров-максималистов. Но кто из нас без греха? Сегодня вы честно воюете за свою родину, и именно это является главным.
– Даже если мои руки по локоть в крови?
– Даже в этом случае, – глядя в глаза прапорщику, твердо произнес поручик. – Сейчас главное – война, все остальное несущественно.
– Отрадно слышать разумные слова, – поднявшись, произнес Шестаков.
– Иван Викентьевич, – окликнул его поручик.
– Да.
– А они в крови? Ваши руки?
– Мною лично убито около сотни человек. Как считаете, замарались при том мои руки или нет?
– Вы поняли вопрос?
– Понял, конечно. Я убивал только на войне и никак иначе, Сильвестр Петрович. И таланты мои проистекают из того же источника. Давайте ужинать и отдыхать. С рассветом выступаем. Нам предстоит отмахать изрядное расстояние. Да потом еще и найти удобное место для посадки. Надеюсь, голуби сумеют найти дорогу в родную голубятню.
– Никаких сомнений. От Самбора до предполагаемого места около двухсот верст. А эти птицы уверенно находят свой дом на расстоянии в триста. Так что имеем солидный запас.