16 июля, 2017 г.
Англия, Блэк–холл
Он почувствовал пристальный взгляд и открыл глаза. В спальне был Альбус, который его и разбудил своим присутствием.
— Что такое? — Северус посмотрел на часы: стрелки указывали на шесть утра. — Почему ты так рано встал?
Гарри рядом не наблюдалось, явно уже проснулся, и стало понятно, как приёмный сын попал к ним в комнату, которую обычно они на ночь запирали, во избежание неловких ситуаций.
— Северус, — торжественным шёпотом заявил Альбус, — мне же уже исполнилось одиннадцать! Когда же придёт письмо из Хогвартса?!
Он приподнял бровь, но столь действенный метод успокоения и сбивания с мыслей студентов, не возымел никакого эффекта на взлохмаченном и возбуждённом приёмном сыне, который сиял зелёными глазами — такими же, как у Лили Эванс и Гарри.
Возможно, было это от того, что Северус не выглядел внушительно и грозно в тонкой шёлковой пижаме с изображениями кипящих котелков и прыгающих скляночек для зелий, которую дружно выбрали и подарили ему на прошедший день рождения дети. Или всё дело было в том, что за последние два года они стали настоящей семьёй, и как сказал однажды Гарри «у всех нас есть чудесный антидот от твоих «штучек» — мы тебя любим».
— Поздравляю тебя с одиннадцатилетием, Альбус. Но почему о письме ты спрашиваешь меня? — спросил Северус, попутно размышляя встать с постели или ещё немного полежать до того, как запахнет выпечкой Энни и все остальные дети проснутся. — То, что я директор Хогвартса ещё не делает меня ответственным за все пригласительные письма. Ты же знаешь, что этим занимается твоя «тётя Гермиона». Думаю, она захочет принести тебе это письмо лично, как Джеймсу в прошлом году.
С Грейнджер вышло удачно. Два года назад, после ритуала, который провёл Гарри с Альбусом, Гермиона, как крёстная по Магии Наследника Рода получила защиту Рода Блэк. Магию сложно отнести к чему–то живому и разумному или какой–то божественной сущности, споры об этом утихли много столетий назад, но некая справедливость и общие решения Магии прослеживались, и до сих пор использовались в ритуалах, клятвах и обетах. Северус считал, что всё вышло так, как вышло, потому что Гермиона добросовестно выполняла свою роль крестной: защищала и обучала Наследника практически всю его жизнь и вроде как сама пострадала, являясь естественной преградой между детьми и «предателями крови».
После изменения своего статуса Гермиона сообщила, что в ней словно «что–то выгорело, и она с ужасом посмотрела на свою жизнь».