Оливер, конечно, был прав, но Уильяму не требовалось выслушивать того, что говорил ему адвокат. Эта встреча просто помогла ему преодолеть одиночество. Рэтбоун, несмотря на его сегодняшние заявления и их взаимные разногласия в прошлом, принадлежал к числу людей, способных поверить в искренность Монка. К тому же его совет насчет того, где детективу следует начинать поиски, показался ему весьма полезным.
Сыщик шел по Вер-стрит, погруженный в глубокие раздумья, не замечая пешеходов и проезжавших мимо экипажей.
Перед ним сейчас оставался открытым лишь один путь, по которому, как бы глубоко он его ни ненавидел, ему следовало идти без лишних промедлений. Уильям должен был изучить записи о своей прошлой работе и постараться найти то дело, к которому Друзилла могла иметь какое-либо отношение, пусть даже и косвенное. Рэтбоун, по крайней мере, предложил ему, с чего начать. Но Монк не мог обратиться с такой просьбой к Ранкорну. Тот, обрадовавшись его затруднительному положению, наверняка постарался бы усугубить его, не позволив бывшему сотруднику ознакомиться с делами. Сыщик больше не имел прав на пользование полицейскими источниками, и Ранкорн, отказав ему, оказался бы прав, если следовать духу и букве закона. Горькая ирония этого заключалась бы в том, что бывший начальник, наконец, ощутил бы сладость победы после того, как Монк в течение стольких лет буквально наступал ему на пятки, делал из него посмешище и все больше превосходил его с каждым новым успешным расследованием. К тому же Уильям страдал потерей памяти. Он теперь не мог точно знать, о чем догадывался Ранкорн, хотя и знал, что они никогда не испытывали друг к другу уважения. Бывшему шефу ни разу не довелось насладиться уверенностью в том, что ему известно то же самое, что и Монку.
С этими невеселыми мыслями детектив свернул с Грейт-Уайлд-стрит на Друри-лейн.
С Джоном Ивэном все обстояло по-другому, совершенно иначе. Сержант познакомился с Монком после несчастного случая и догадывался о некоторых истинных обстоятельствах, расследуя в тесном сотрудничестве с ним то, первое ужасное дело, которым Уильям занялся, придя в себя. Джон оказался настоящим товарищем, сохранявшим преданность коллеге несмотря ни на что и в самых тяжелых обстоятельствах. Он был молод и казался весьма привлекательным и полным энтузиазма. Сын деревенского священника, этот парень не имел денег, и в прежние времена его ожидала бы судьба заурядного плебея. Ивэн восхищался Монком, замечая лишь лучшие черты его характера. Поэтому Уильям испытывал чувство досады из-за того, что будет вынужден именно ему рассказать о случившейся с ним неприятности и просить его помочь раскрыть ее причину.