– Я всегда уважал разумных людей, – ответил Монк. – Благодарю вас, сержант.
Когда Джон появился в кофейне, его немного вытянутое оживленное лицо с чуть удлиненным аристократическим носом и ртом, заставлявшим его казаться чуть печальным, выражало неприкрытое беспокойство. Сержант сел за столик напротив бывшего коллеги, не обратив внимания на поданную ему чашку кофе.
– Что случилось? – спросил он настороженно. – Наверное, что-то серьезное, если вы решили прийти в участок. – Он пристально вгляделся Уильяму в лицо. – Ужасно выглядите. Вы не заболели?
Монк глубоко вздохнул и принялся излагать суть дела, оставаясь по возможности кратким и в то же время стараясь не упускать важных подробностей.
Ивэн слушал не перебивая, но лицо его становилось все более скорбным, по мере того как рассказ приближался к завершению.
– Чем я могу помочь? – спросил он, когда детектив, наконец, замолчал. – Она наверняка не станет подавать на вас в суд. Это погубит ее точно так же, как… К тому же этим она ничего не добьется! Самое худшее… – Джон неожиданно осекся.
– В чем? – спросил Уильям, прикусив губу. – Ты собирался сказать, что самое худшее будет заключаться в том, что ей могут поверить люди из ее круга? Это не так. Даже те, кто не поверит ни единому ее слову, все равно не станут сомневаться насчет меня.
Ивэн на мгновение поднес чашку ко рту. Двое мужчин совершенно не замечали окружавших их оживленной суматохи и шума, не обращали внимания на гул голосов и приятный запах пищи.
– Нет, я хотел сказать, что самое худшее – это то, что ее платье оказалось разорванным. Ей, по существу, не нанесли никакого личного оскорбления, но насколько я могу предположить, разорванного платья окажется вполне достаточно, потому что это свидетельствует о гораздо более далеко идущих намерениях. – Полицейский с отвращением посмотрел на остывший кофе, к которому он так и не притронулся. – Нам необходимо выяснить, кто она и почему ей захотелось отомстить вам так жестоко и столь дорогой ценой для самой себя. Расскажите все, что вам о ней известно, и я проверю все ваши прежние дела. Значит, ее зовут Друзилла Уайндхэм? Где она проживает? Каков ее круг общения?
Только теперь Монк убедился, насколько мало он знал о своей приятельнице. Уильям ощутил себя едва ли не полным идиотом, и щеки у него густо покраснели от охватившего его чувства неловкости.
– Я даже не знаю, настоящее ли это имя, – мрачно заметил он. – Мне не приходилось встречать ее вместе с кем-нибудь еще. Я могу предположить, что ей немногим больше тридцати лет. Она невысока ростом, худощавая, утонченная, но у нее в то же время неплохая фигура и довольно милое лицо… – Уильям слегка поморщился, после того как произнес эти слова. – Она светлая шатенка, у нее карие глаза и прекрасный голос, чуть гортанный, когда она смеется. Я не имею понятия, где она живет и с кем поддерживает знакомство, за исключением того, что Географическое общество, похоже, является одним из мест, которые она регулярно посещает. Одевается очень хорошо, но не роскошно. В первую очередь ее делают очаровательной такие черты, как обаяние и манера держаться.