– Иначе и быть не может, – ответила Эстер, поджав губы. – На Фоб-стрит есть колодец, где вода не пахнет, только носить ее оттуда – руки отвалятся. А потом, у нас почти нет ведер.
– Нам придется их одолжить, – решительно заявила Энид. – Если в каждой семье нам дадут по одному ведру, скоро их будет у нас вполне достаточно.
– У них ведер тоже нет, – заметила мисс Лэттерли, аккуратно отставив в сторону ведро со щеткой и половой тряпкой. – В большинстве здешних семей имеется только одна кастрюля.
– Одна кастрюля для чего? – поинтересовалась леди Рэйвенсбрук. – Может, они тогда будут мыть у себя полы из ночных горшков?
– У них одна кастрюля для всего, – объяснила медсестра. – Из нее моют пол, в ней купают детей, ею пользуются ночью и в ней же готовят.
– Господи! – Энид застыла, густо покраснев и на мгновение лишившись дара речи. Из груди у нее вырвался глубокий вздох. – Извините. Я, наверное, до сих пор многого не знаю… Я сейчас пойду и куплю несколько ведер.
Повернувшись на каблуках, она направилась к выходу, но в дверях едва не столкнулась с Кристианом Беком. Лицо его казалось сердитым, щеки густо покраснели, причем вовсе не по причине холодной погоды, а красивый рот вытянулся в жесткую линию. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы отставить в сторону все вопросы о том, чем закончилась встреча с местными властями.
Калландра первой нарушила молчание.
– Ничего? – тихо спросила она без малейшего намека на упрек.
– Ничего, – признался Кристиан. Даже в этом единственном произнесенном им слове ощущался европейский акцент, хотя и очень легкий, а излишняя точность выговора свидетельствовала о том, что английский не являлся для него родным языком.
Потом он заговорил густым низким голосом, не скрывая презрения, которое испытывал в эти минуты:
– У них там целая сотня отговорок, но все они сводятся к одному. Им нет до этого никакого дела!
– На что они ссылаются? – требовательно поинтересовалась Энид. – О каких оправданиях вообще может идти речь, если уже сейчас люди умирают десятками, а потом счет пойдет уже на сотни, прежде чем эпидемия кончится? Это чудовищно!
Эстер прослужила в армии медсестрой около двух лет и успела получить представление о том, как работают мысли у чиновников. По ее представлениям, никакие местные власти не могли быть хуже воинского командования – точнее, не могли быть более упрямыми или более закосневшими в собственной тупости. Покойный муж леди Дэвьет служил военным врачом, поэтому она тоже кое-что понимала в подобных вещах и знала, сколь упорной бывает приверженность прецедентам.