И снова слова маркиза не совпали с откровениями Тристана. Блекберн признался, что ее невинность растрогала его, поскольку до нее он старательно избегал отношений с юными девами, которых матери берегут для будущих мужей, и был зол на себя за то, что поддался искушению.
Один из двоих — то ли Тристан, то ли Норгрейв — лжец, но Имоджен была слишком огорчена и растеряна, чтобы распознать, на чьей стороне правда.
— Простите меня, милорд, — проговорила она, сожалея, что он неправильно истолковал ее поведение. — Вы не придаете значения тому, что остальные сочли бы серьезным изъяном в характере женщины, и это очень благородно. Однако я больше не хочу быть ничьей любовницей. Ни герцога Блекберна, ни вашей.
Она оттолкнула его руки и сделала пару шагов, прежде чем он схватил ее и развернул лицом к себе.
— Вы расстроены из-за Тристана, и я могу это понять. Просто дайте мне шанс доказать вам мои чувства! — попросил он, медленно, успокаивающе поглаживая ее руки от кистей к плечам. — Здесь и сейчас! Вы об этом не пожалеете.
Мужские пальцы впились в ее плоть, когда Имоджен попыталась вырваться.
— Вы не должны мне ничего доказывать! — Она только теперь осознала, что маркиз настойчиво подталкивает ее к кровати. — Я думала, мы добрые друзья, Норгрейв!
— Так и есть, любовь моя! Сегодня мы станем добрыми друзьями, — пообещал он, окидывая ее плотоядным взглядом, от которого Имоджен вдруг почувствовала себя грязной.
Не соображая, что делает, она ударила его по щеке и замерла от ужаса. Прежде Имоджен не доводилось никого бить, но маркиз оставался глух к ее просьбам и мольбам. Он замер. Глаза мужчины полыхнули огнем, и она тут же пожалела о содеянном. Эта каменная неподвижность пугала куда больше, чем нежеланные ласки.
И, до того как она успела извиниться, он набросился на нее. Стол пошатнулся, и пустой стакан соскользнул, упал на пол и разбился. Норгрейв схватил девушку за плечи и стал трясти.
— Неблагодарное дерьмо! — неистовствовал он. — Никто не смеет поднимать на меня руку! И меньше всего — глупая девчонка, сгубившая свою репутацию, разыгрывая из себя сладострастную потаскушку для нашего дорогого друга Блекберна!
— Все было не так! — крикнула возмущенная Имоджен, хотя и знала, что в свете их с Тристаном интрижку истолкуют именно таким образом. — Я люблю его! Даже если он больше меня не хочет, это не меняет моих чувств. Часть моей души всегда будет принадлежать ему, и ни вы, ни Тристан не сможете отнять у меня это!
Красивое лицо Норгрейва, помрачнев, исказилось злостью.
— Это мы еще посмотрим, леди Имоджен!