– Вам было нечем дышать. А мне требовалось убедиться, что у вас нет кровотечений и ничего не сломано.
Иззи так и не поняла, зачем для этого понадобилось раздевать ее чуть ли не донага. Быстрого взгляда хватило бы, чтобы убедиться: кровотечений нет.
– Вы больны? – спросил незнакомец.
– Нет. По крайней мере, мне так кажется.
– Беременны?
Она невольно расхохоталась, разбудив собаку.
– Определенно нет! И я не из тех женщин, которые то и дело падают в обморок, уверяю вас. Просто сегодня я почти ничего не ела.
Как и вчера, и позавчера.
Ее голос прозвучал хрипло. Кажется, начинается простуда. Возможно, это еще одно объяснение ее обморока.
На всем протяжении разговора хозяин замка сидел у очага, отвернувшись от Иззи. Его сюртук натянулся на широких плечах, но обвисал в талии – видимо, в последнее время незнакомец изрядно похудел. И все-таки он выглядел крепким, поджарым и мускулистым. Его тело напоминало огромный зал, в котором они находились: оно тоже казалось слегка запущенным, но внушительным и прочно скроенным.
А этот голос! В нем таилась угроза.
Иззи не знала, что тревожит ее сильнее: то, что этот полускрытый в тени, по-мужски красивый незнакомец так вольно обошелся с ее персоной – принес ее сюда на руках, расшнуровал ей корсет, распустил волосы, раздел до белья, – или то, что все это время она пробыла без чувств.
Она украдкой бросила еще один взгляд на незнакомца, вырисовывающегося на фоне оранжевого пламени.
Второе. Определенно второе. Она провела без чувств самые захватывающие четверть часа своей жизни. «Иззи, ты балда!»
Отчетливых воспоминаний о том, как этот человек унес ее в дом, у нее не осталось, но оказалось, что у тела есть своя память. Под одеждой оно словно горело от прикосновения сильных рук. Как будто они оставили отпечаток на прохладной коже.
– Спасибо, – произнесла она. – С вашей стороны было очень любезно внести меня в дом.
– Там чай. Слева от вас.
Щербатая кружка с дымящейся жидкостью обнаружилась на ближайшем столе – слева от Иззи, как он и сказал. Она взяла кружку обеими руками, наслаждаясь согревающим ладони теплом, и сделала длинный живительный глоток.
Ее горло словно вспыхнуло изнутри.
Иззи закашлялась.
– Что в нем?!
– Молоко. И капля виски.
Виски? Она сделала еще глоток, понимая, что в ее положении нелепо привередничать. При достаточной осторожности напиток оказался неплох. Еще глоток, и землистое дымное тепло свернулось у нее внутри в тугой клубок.
На том же столе Иззи нашла булку и вгрызлась в нее, утоляя острый голод.
– Кто вы? – спросила она с набитым ртом. Тетя Лилит ужаснулась бы при виде ее манер.