— Нет, нет, нет, нет, нет… — повторяла она тоненьким голоском — совсем детским.
— Отравление углекислым газом — это неприятно, Алекса. Ощущение такое, будто тонешь. Ты умрешь медленно и мучительно.
Она отчаянно хватала ртом воздух. Она погребена на глубине десять футов под землей, под тоннами грунта, в этом крошечном тесном ящике, где почти нельзя пошевельнуться и воздух вот-вот кончится.
— Ты меня слушаешь, Алекса?
— Пожалуйста, — прошептала она. — Пожалуйста, не надо. Пожалуйста.
— Алекса, — сказал голос. — Я тебя вижу. Видеокамера установлена прямо у тебя над головой. От нее идет инфракрасный свет, ты его не видишь. Я слышу тебя через микрофон. Все передается через Интернет. И когда ты будешь говорить со своим отцом, он тоже будет все видеть и слышать.
— Пожалуйста, дайте мне с ним поговорить!
— Да, конечно. Скоро. Но сначала давай убедимся, что ты знаешь, что говорить. Если скажешь все правильно и твой отец отдаст нам то, что мы хотим, через несколько часов ты будешь свободна, Алекса.
— Он вам все отдаст. Пожалуйста, выпустите меня сейчас. Можете закрыть меня где-нибудь в комнате или в чулане, если хотите. Не нужно этого. Пожалуйста, ну пожалуйста…
— Если будешь делать все в точности, как мы просим, тебя сразу выпустят.
— Ты чудовище! Знаешь, что будет, когда тебя поймают? Хоть немного представляешь, психопат?
Молчание.
— Слышишь меня, мразь?
Снова молчание.
Только тут Алекса поняла, до какой степени она зависит от этого человека с татуировкой совы на затылке. Сова остался единственной ниточкой, которая связывала ее с миром. Нельзя больше оскорблять Сову.
— Прости, — сказала она. — Пожалуйста, ответь мне.
Ни слова. Теперь она поняла, что значит «гробовая тишина». Она содрогнулась и тихо заплакала:
— Прости. Вернись.
— Алекса, — произнес наконец голос, и она ощутила сладкое облегчение. — Ты будешь нам помогать?
— Да, буду, буду. Пожалуйста, скажи, чего ты хочешь.
— Алекса, я хочу, чтобы ты сунула руку под матрас.
Она послушно запустила обе руки под тощий матрас и обнаружила, что он лежит на металлических прутьях, и они перекрещиваются, образуя ячейки в несколько дюймов. Ее руки нашарили отверстие между прутьями и нырнули под них. Левая коснулась какого-то предмета — нескольких предметов, нащупала крышку и тонкое горлышко — похоже на пластиковую бутылку. Бутылок было много. Она схватила одну и вытащила сквозь прутья. Бутылка с водой.
— Да, отлично, — сказал голос. — Как видишь, я оставил тебе воду. Тебе, наверное, пить хочется.
Она покрутила крышку одной рукой, и та открылась с приятным хлопком. Алекса поднесла ее к пересохшим губам и стала жадно пить.