Мама поднимает взгляд от бананов, которые сканирует, и удивленно улыбается мне. Я обнаруживаю, что улыбаюсь в ответ, и когда наступает моя очередь платить, она сканирует мои покупки и кладет их в пакет, я протягиваю ей фартук и кошелек.
– Спасибо, милая.
– Мама?
Она убирает каштановый локон за ухо и грустно смотрит на меня:
– Да?
– Ты можешь пройтись со мной завтра по магазинам? Мне нужны учебные принадлежности. И сходить со мной по остальным делам, связанным с колледжем?
Ее глаза загораются.
На следующий день мама помогает открыть мне собственный расчетный счет в банке и сделать кое-какие смущающие вакцинации у доктора – они же прививки от заболеваний, передающихся половым путем. Независимо от того, будут у меня сексуальные отношения или нет, мне не позволят приступить к занятиям в колледже без них.
Затем мы с ней делаем покупки в Тарджит: учебные принадлежности и вещи, необходимые для общежития, типа супердлинных простыней на односпалку и полочки для ванных принадлежностей. Сложно поверить, что менее чем через месяц мама не будет каждую ночь спать через коридор от меня. Мы с Ником не будем больше сражаться за ванную. И мамы не будет рядом, чтобы поставить мой кофе на автоматическое приготовление. Я буду скучать по этому. Я буду скучать по ней.
– Ненавижу этот магазин, – говорит она, толкая нашу красную тележку с вихляющими, скрипящими колесами.
– Ты любишь этот магазин.
– Ненавижу его, потому что я хочу скупить в нем все. Те стеллажи с долларовыми товарами – порождения сатаны.
Я передаю ей свой список покупок.
– Сегодня твой счастливый день. Я должна купить все, что с фиолетовой пометкой. Ты можешь выбрать все это.
– Что это? – спрашивает она, поднимая пачку бумажек.
– Келси сделала презентацию в PowerPoint, где перечислила принадлежности, которые каждая согласилась взять.
Она резко останавливает тележку:
– Келси Пэйнтер?
– Да… она будет жить в нашей квартире.
– Ты нормально к этому относишься?
– Не совсем… Может мы и не будем видеть друг друга, если она будет в своей комнате, а я в своей.
– Хотела бы я, чтобы вы, девочки, смогли преодолеть свои разногласия… Когда-то вы были такими хорошими подругами.
– Я знаю! – огрызаюсь я, но сразу же чувствую вину, за то что вновь набросилась на нее. Склоняю голову, и она гладит меня по спине. – Прости, мам.
– Ты меня тоже, – ее голос печален, и это заставляет меня чувствовать себя скверно, учитывая, что она выглядела такой счастливой, когда я пригласила ее с собой за покупками.
– Я хочу оставить все как есть с Келси. Я бы тоже хотела преодолеть все, но она не хочет разговаривать со мной. Она не хочет иметь со мной ничего общего. Переехав из Оукдейла, она стала абсолютно другим человеком.