и английские глаголы, а про Камиллу Грин. Бенедикте Риис, как уже упоминалось, вызвалась первой и как раз вернулась и теперь разыгрывала спектакль в маленькой гостиной.
– Я сказала все, как есть, – говорила Бенедикте Риис. – Мы с Камиллой были близки, мы делили все, и если я не знаю, то не знает никто, вы понимаете, что я хочу сказать?
– Знаешь что? – тихо спросила Сесилие.
Напуганная маленькая девочка из Бергена сидела в углу на диване, прижав к себе подушку, казалось, ей нужно было за что-то спрятаться, за что-то схватиться.
Бенедикте Риис покрутила пальцем у виска, и Изабелла уже едва сдерживалась.
– И что же ты сказала?
Это спросила Венке. Одна из тех, кого Изабелла не очень хорошо знала. Короткие темные волосы, куча татуировок, из Осло, она посмелее, чем те, с кем в основном дружила Изабелла. Ходили слухи, что у нее был парень байкер из «Бандидос» и что ее взяли за то, что она пыталась провезти героин в детской коляске на датском корабле, но если Изабелла чему-то и научилась здесь, так это не доверять слухам. У нее было ощущение, что все тут старались казаться круче, чем они есть на самом деле, кроме Сюнне и Сесилие, с ними Изабелла общалась больше всего.
Сова?
Все случилось так быстро, что она уже успела забыть о записке, висевшей на ее двери. Белая лилия.
Ты мне нравишься.
И рисунок.
Сердце подпрыгнуло, когда она это увидела. Тайный поклонник. Которому нравилась она? Неужели это?.. Мог ли это быть тот, о ком она подумала?
Изабеллу отвлекла от этих мыслей невыносимая рожа Бенедикте Риис, по той или иной причине оказавшаяся рядом.
– И ты тоже ничего про это не скажешь, правда ведь?
Бенедикте показывала на нее пальцем, и почему-то все девочки в комнате смотрели на нее.
– Что? – переспросила Изабелла.
– О, боже, ты что, глухая? – вздохнула Бенедикте.
– Нет, – спокойно ответила Изабелла, снова переборов желание встать и врезать этой раздражающей девице прямо по морде.
– Я сказала, что никому из нас нельзя рассказывать об этом, черт возьми, мы должны пообещать это друг другу, согласны?
Она оглянулась по сторонам и все, кто был в комнате, ее поддержали. Даже до смерти напуганная Сесилие слабо кивнула из-за своей подушки.
– О чем это? – спросила Изабелла.
– Что она часто убегала в лес, – ответила Венке, пересевшая на подоконник и закурившая, хотя все знали, что здесь это запрещено.
– По ночам, – добавила София.
– Я об этом не знала, – сказала Изабелла.
– Нет, ты еще слишком зеленая тут, и скажу тебе вот что: не думай, что ты нравишься Паулусу только потому, что он помогает тебе с орхидеями, Паулус всем помогает с