— Э, Колька, — позвал он, улыбаясь, как свой своему.
— А ты чего здесь? — удивился Колька.
«Академия» находилась довольно далеко от их дома, в другом районе.
— Да так. А вы что, в подвал полезете? — заинтересовался Шурка, поспешно сползая на подоконник. Другой пацаненок, Шуркин приятель, высунулся из-за навала кирпичей. — А зачем? Зачем, скажи?
— Надо.
— Знаю я, зачем, знаю. Возьмите и меня.
Но Колька не ответил, и Шурка понял, что нельзя.
— Знаю я, зачем, — сказал он. — А там ничего и нет. Зря полезете. — Но, немного выждав, снова жалобно попросил: — Возьмите, а! Коля, возьми. Что тебе, жалко.
В подвале было темно. Пахло застоялой водой и плесенью. Подняв фонарь, Казик поводил им перед собой. Противоположная стена подвала терялась в темноте, свет туда не проникал. Они пошли, осторожно ступая. Колька тащил сумку с инструментом.
Тем временем Шурка успел спуститься с подоконника и теперь, лежа в узком туннеле окошка, заглядывал в подвал.
— Э-э, не туда идете! И не туда… А там ничего и нет… Я сейчас крышку захлопну, как выберетесь?..
Стараясь не отстать от Казика, не выронить что-нибудь из сумки, пригибаясь, Колька озирался по сторонам. Хоть и знаешь, что никого нет, но все-таки неприятно брести в глухой, эхом отзывающейся на каждый шаг пустоте. Пока Шурка кричал позади, было как-то лучше. А теперь он умолк.
Неожиданно впереди что-то упало и покатилось.
— Кто там? — спросил Казик, резко остановившись.
Никто не отвечал. Однако едва он сделал шаг, снова что-то шаркнуло.
Возле далекой стены в углу стояло несколько кроватей, на них было накидано разное тряпье, а под одной из кроватей на полу что-то лежало.
— Кто там? — спросил Колька, жарко дыша Казику в затылок.
— Не знаю. Может быть, дистрофик какой-нибудь остался.
И снова шаркнуло. Теперь в другом углу, противоположном.
— Там кто-то ходит.
Прислушались, но опять стало тихо.
Они свернули в узкий длинный коридор. Здесь тоже была обитая железом, тяжелая дверь, такая же как и с улицы. По коридору вдоль потолка в несколько рядов тянулись трубы. Казик споткнулся и грохнулся на лед. Фонарь погас.
— Осторожно! — воскликнул Колька. — Ушибся?
— Ничего. — Казик ползал возле его ног, отыскивая фонарь. — У тебя спички есть? — спросил он.
— Нет.
— И у меня, кажется, кончились. — Слышно было, как он шарит по карманам, открывает пустой коробок.
— Как же теперь?
— Ничего, выберемся. Держись за меня. — Он подал Кольке руку. Они сделали первый осторожный шаг. И вдруг позади в темноте кто-то всхлипнул.
— Колька-а-а! — и задал гулкого ревака. — Бою-юсь! — Это был Шурка. — Бою-юся! — вопил он. — Бою-юсь!