Профессор помолчал, скрывая впечатление, которое произвел на него остроумный, хотя и дерзкий выпад.
— Я отнюдь не считаю, что мир объяснен,— заметил он сдержанно.— Но относительно обозримого мира существует принципиальная ясность. Все явления в нем подчиняются фундаментальным законам физики.
— Вы в этом убеждены?
— Разумеется.
— А жизнь, биосфера? Многие ее феномены, например сознание, воля, чувство, никак не описываются законами физики. Может быть, здесь кроются сюрпризы, о которых физики и не подозревают?
Профессор пожал плечами.
— Не понимаю, о чем вы?
— Жаль...
Наступила неловкая пауза. Профессор хотел сказать кое-что о своих взглядах на загадки жизни, но посетитель опередил его:
— Хорошо, оставим этот разговор. Скажите, а ваша реакция, если бы этот некто заявил, что он сам и есть... такое существо?
— Что-то я перестаю вас понимать, — сказал профессор, настораживаясь.— Говорите-ка прямо, кто вы и с чем пришли.
— Ну что ж, можно и прямо. Дело, видите ли, в том, что мой воображаемый некто — это я сам.
Профессор не успел раскрыть рта. Страшная сила припаяла его к месту, сковав каждый мускул. Лицом, кожей рук и ног, всем телом он ощутил, как пространство вокруг него стало быстро отвердевать, становясь жестким, и вот в считанные секунды он оказался вмурованным в него, как мошка в кусок янтаря.
— Альфа-ритмы! — Прокатилось в мозгу профессора вместе с приступом сильного, доводящего до тошноты страха. Нужно преодолеть, встать!
Куда там! Он не смог пошевельнуть даже веком, даже вздохнуть! Конец! Но тут мертвая хватка ослабла, напряжение стало спадать и постепенно исчезло.
Кровь хлынула к лицу профессора. Он закрыл и открыл глаза. Странный гость сидел в прежней позе, внимательно наблюдая за ним.
— Напугал я вас, Анатолий Николаевич? Извините, пожалуйста. Надо же было с чего-то начать... Только относительно низкочастотного воздействия вы ошиблись. Альфа-ритмы вашего мозга я не нарушал. Да и никаких секретных излучателей при мне нет.
Он даже распахнул куртку, предлагая профессору убедиться, что под ней действительно ничего нет, кроме белой рубашки, плотно облегающей тело.
— По ряду причин я не могу предстать перед вами в собственном телесном виде. Поэтому я воспользовался посредником — вот этим актером с телевидения... Вы почти угадали его профессию.
.. .За окном громыхнул трамвай. Порывом ветра шевельнуло листки статьи. Актер не торопясь застегнул пуговицы. Лицо его было чисто и спокойно.
Профессор наконец перевел дух. Страх рассеялся, и на его место пришло возмущение.
— Ну знаете! — заговорил он, прибирая листки-Я, кажется, не подопытная обезьяна! Если у вас есть серьезный разговор, то и аргументы выбирайте посерьезнее, а... насильственные сеансы тут неуместны.