– София, – граф накрыл своей рукой руку девушки, – значит, все годы ты ужасно переживала из-за нашей разлуки? И никогда об этом не говорила… Я ни о чем не догадывался, и мама тоже. Прости, моя радость. Моя вина еще больше, потому что ты была невинным страдальцем.
– А что случилось? – София обратила внимание, что отец свернул с дорожки, и теперь они направлялись не к дому, а к цветнику. – Почему ты не вернулся? Почему не послал за мамой? Почему, навещая тебя, я всегда приезжала одна? Что произошло?
– Мы просто поняли, что больше не можем жить вместе, – медленно проговорил он.
– Папа, я ведь не ребенок. Что-то должно было произойти. Это леди Монингтон?
– Что тебе известно о леди Монингтон? – Отец пристально посмотрел на Софию.
– Что она твоя любовница. Она же в десять раз хуже мамы! Значит, то, что произошло, – это она!
– Нет, Еще шесть лет назад я даже не был знаком с ней, София. И, Боже правый, она мой друг, а не любовница. Откуда тебе пришла в голову такая мысль?
– Тогда, значит, был кто-то другой, другая женщина. Ведь это была твоя вина, папа? Но зачем тебе другая женщина, если у тебя была мама? Хотя, наверное, именно так и поступают мужчины, верно? Они женятся, потом жены им надоедают, и они заводят любовниц. Если Фрэнсис попробует когда-нибудь так поступить, я его убью. Возьму самую тяжелую книгу из нашей библиотеки и проломлю ему череп! Клянусь, я так и сделаю. Но как ты, папа, мог так поступить? Я всегда гордилась тобой, ты был моим идеалом.
– Для твоей мамы я тоже был идеалом, – ответил он внезапно охрипшим голосом. – А я человек, София. Ты говоришь, что уже не ребенок. Что ж, тогда пойми – я просто человек, И дело было совсем не так, как ты думаешь. У меня не было любовницы. Во всяком случае, до тех пор, пока мы не расстались безвозвратно. И твоя мама мне не надоела. Такого никогда не было. Я любил ее. Я хочу, чтобы ты это знала. Ты дитя нашей любви, и вы обе составляли мой мир.
– Так что же тогда произошло? – с раздражением спросила девушка. – Если ты ее любил, вы могли бы и потом жить счастливо. Почему большую часть моей жизни тебя не было с нами?
– София. – Маркус крепко сжал руку дочери, заметив, что она борется со слезами.
– Папа, ты больше не любишь маму? Не любишь? Вы просто вежливы друг с другом из-за герцога, герцогини и других гостей? Это все спектакль? Ты ее не любишь?
– Люблю. Я никогда не переставал любить ее, София. Никогда, ни на мгновение.
– Тогда все хорошо. – Она мгновенно просияла и, остановившись, обняла отца за шею, едва не задушив. – Вы будете оба со мной после моей свадьбы, мои мама и папа, снова вместе. О, подожди, я скажу Фрэнсису. Только, пожалуйста, подожди.