— Куда же вы, девушка, на ночь глядя? — протянул охранник, бросив на нее весьма томный взгляд.
У Наташи был здоровенный, но далеко не новый джип, поэтому охранник относился к ней без особого пиетета.
— Клинику взрывать, — огрызнулась она.
— Ну-ну! И где же ваша бомба?
— Да перед тобой. Я же секс-бомба, не видишь разве?
Охранник засмеялся и замахал руками:
— И даже не просите! Ни за что! Я не могу пропустить на вверенный мне объект снаряд такой разрушительной силы! Разве что попробую разминировать…
— Лучше специалистов вызови, а то подорвешься, — посоветовала Наташа.
— Ты скажи своему, пусть тебе пропуск сделает, — уже спокойно сказал охранник. — Сейчас-то ладно, никого нет, а если днем приедешь, мужики тебя не пропустят.
— Скажу.
— И поставь тачку поближе, я пригляжу, чтобы наши дорогие пациенты ненароком колеса тебе не скрутили. У них же это на уровне спинного мозга.
Наташа угостила его сигаретой. Этот дурацкий треп странным образом поднял ей настроение.
Следуя указаниям охранника, она оставила машину почти у самого шлагбаума, и теперь предстояло еще полкилометра шлепать по территории клиники. Фонари горели тускло, выхватывая из темноты углы тоскливо-желтых корпусов; большинство окон были уже темны, а те, что светились, мерцали нехорошим снежно-белым светом. Сразу становилось понятно, что за этими окнами — смерть и несчастье. Дороги не было видно совсем, несколько раз Наташа ступала в глубокие лужи, и оставалось только догадываться, во что превратились ее новенькие белые, с синей полосой, кроссовки «Рибок». Чувство благодарности к охраннику быстро сменилось ненавистью.
Было грустно и страшно вот так идти одной, и ей оставалось только подбадривать себя предвкушением того, как они с Митей обратно пойдут вместе, взявшись за руки, как Ганс и Гретель в волшебном лесу, и это сблизит их и заставит еще сильнее любить друг друга.
Наконец она добралась до нужного корпуса. Подергала ручку двери и выругалась. Дверь, конечно, оказалась уже запертой, теперь нужно звонить, долго ждать, потом объяснять санитарке, что она к Дмитрию Дмитриевичу Миллеру, выносить презрительные взгляды… Потом ждать, пока санитарка, превосходно знающая ее в лицо, будет звонить Дмитрию Дмитриевичу и интересоваться, действительно ли он знаком с Натальей Кузнецовой.
«И зачем мне все это?» — подумала Наташа, но рука уже нажимала на звонок.
Ни в отделении, ни в собственном кабинете Мити не было, но она уже знала, как его искать. Она поднялась на третий этаж, где за крутым изгибом лестницы находился кабинет легендарного профессора Криворучко. Из-за двери раздавались мужские голоса и смех, и Наташа взяла на себя смелость, постучавшись, заглянуть в кабинет. Так и есть. Дмитрий Дмитриевич Миллер, великий нейрохирург, в данный момент спасал человеческую жизнь тем, что пил водку в обществе Криворучко.