Промышленник узнал пирата. Он встречал его на Ситхе. Правда, тогда О'Кейль был моложе и лицо его состояло из одного носа и продольных морщин. Сейчас он обрюзг, постарел, исчезла с обрубка правой руки короткая железная цепь, которою скаженный шкипер орудовал со страшной силой. Но Лука надолго запомнил порку, полученную от Баранова за то, что много лет назад упустил этого американца. Пират снабжал порохом колошей, воевавших с новоархангельцами. Он же ограбил шхуну, везшую товары в Калифорнию, и чуть не погубил крестника Баранова — Павла. А через год, без зазрения совести, пробовал торговать с правителем. Кому он сейчас везет оружие?
Страх, вызванный появлением вооруженных людей, у Луки прошел, когда он узнал корсара. О'Кейль не тронет людей Баранова. Да и тронуть не просто. У них тоже есть ружья и дротики, которыми алеуты с одного маху, даже в темноте, бьют зверя. И они находятся на земле, принадлежащей компании. Лука приободрился и осмелел. А когда О'Кейль, сев на камень, протянул к огню ноги, промышленный выдвинулся из своего угла и остановился возле костра. Только, на всякий случай, с другой стороны.
— Мистер, а мистер! — сказал он пирату, делая строгое лицо. — Не имеешь ты тут полного права заходить сюда. И оружие хоронить. Понял? Может, ты тут против гишпанцев затеваешь чо? А мы с королем ихним в дружбе.
О'Кейль поднял набухшие бурые веки, поглядел на Луку. Затем продолжал греть ноги.
Промышленник умолк, смял бороденку.
— Не понимаешь ты по-нашему, дурошлеп, — сказал он с сожалением. — Ну чо я с тобой говорить буду! По-хорошему думал… Эй, мистер! — Лука подошел ближе, тронул американца за плащ и указал на сидевших у стены алеутов, изобразил, как стреляют из ружья. — В другой раз придешь — палить зачнем. Понял?
Пират вдруг резко поднялся. У него задергался подбородок, побелели скулы. Он взмахнул под плащом своим обрубком, сдержался.
— Иди к черта-матери! — сказал он свирепо по-русски.
И, не добавив ни слова, вышел из пещеры. Он прекрасно понимал все, что говорил промышленный, а еще лучше, что сила давно уже не на его стороне.
— Сам иди… — только и сумел ответить ошарашенный Лука.
Несколько минут спустя он тоже выбрался наружу. Пачка и алеуты остались сторожить припасы и жилье. Мало ли что мог вздумать пират. Но О'Кейль был занят погрузкой ящиков. Дождь прекратился, стало светлее. Сквозь лохмотья туч быстро неслась луна. Человек восемь корсаров копошились у шлюпки, там же стоял и О'Кейль.
Лука с облегчением вздохнул, но ради предосторожности дальше не пошел, остался в тени утеса. Пираты возились долго. Сильный прибой кидал шлюпку на камни, мешал грузить. Мокрые и обозленные люди ругались, кто-то сорвался в воду, потом, как видно, уронили ящик. Крики и гам еще больше усилились.