Помощник правителя повернул назад.
— Алексей Петрович… — встретил его Савельев с видимой тревогой. От волнения он сильнее всегдашнего окал и даже не прикрывал по привычке щербатый рот. — Караульщики в степи конного встретили. Он отдал им бумагу и ускакал. Черный, говорят, молодой. Должно, ранчер, а то и слуга монастырский.
— Где бумага?
— Вот!
Савельев держал небольшой запечатанный пакет в руке. Надписи на нем не было, да все равно темнота помешала бы прочитать.
— А караульщики где?
— Вас дожидаются.
Алексей быстро направился к дому. Он не расспрашивал Савельева, поторопился сам увидеть промышленных и ознакомиться с содержанием пакета. Необычность доставки говорила ему, что письмо содержало важное известие и что оно послано другом.
Двое обходчиков, встретивших гонца, почти ничего не добавили к сказанному Савельевым. Они наткнулись на верхового в конце пшеничного поля, он ехал шагом и сам приблизился к ним. Видимо, искал усадьбу. Убедившись, что перед ним русские, он передал пакет, что-то проговорил не то по-индейски, не то по-испански и, помахав шляпой, сразу же повернул обратно. Лошадь его была мокрая и тяжело дышала.
Письмо содержало всего несколько строк. Оно было написано по-русски, и в нем говорилось о том, что посланный Кусковым корабль захвачен испанским отрядом и отведен в бухту возле Монтерея. Люди, находившиеся на судне, посажены в крепость.
Письмо не имело ни обращения, ни подписи, но Алексей догадался, что его послала Консепсия. Тонкий, немного косой почерк, который он узнал по записке, когда-то полученной Кусковым, и некоторые слова, написанные так, как их произносила девушка, убедили его в этом.
Первую минуту чувство удивления и радости затмило тяжелое известие. Девушка продолжала помнить! Но потом Алексей помрачнел, сложил письмо и все еще дрожавшими пальцами снял нагар со свечи.
— Поеду в форт, — сказал он Савельеву, с беспокойством следившему за начальником. — А вы тут сгоните поближе к двору скот, и караульщики пускай ходят и днем.
Он коротко рассказал о полученном извещении, затем осмотрел пистолеты, сунул их за пояс и вышел во двор. Спустя несколько минут он уже скакал по дороге в Росс.
Алексей добрался до форта после полуночи. Однако, к его удивлению, там не спали. Горел огонь в казарме, светилось окно у Кускова.
— Что стряслось? — спросил он караульного, открывшего ему ворота.
— Лука с алеутом на байдарке прибежал. Корабль его там захватили гишпанцы.
Привязав коня к столбу, Алексей направился прямо в горницу Кускова. Иван Александрович не удивился его приезду. Он хмуро сидел за столом, подперев голову рукой и щурясь на свечку, а Лука и Пачка в мокрых штанах и рубашках примостились на лавке и жевали какую-то снедь.