Думаю, что этот фарс должен был, по расчетам авторов инсценировки, поднять дух нашего патриотизма, но, главное, — создать Роггльсу в России репутацию прогрессивного журналиста. Мне кажется, что книга «Предатели нации» сделана с таким же расчетом. То, что в этой книжке, как ты пишешь, беззастенчиво использованы целые страницы рукописи бедняги Томпсона, лишь подтверждает мое предположение.
Надо думать, что этот Патрик Роггльс, кстати, владелец неплохого коттеджа под Спикенбургом, — «рыцарь плаща и кинжала». Его прогрессивная деятельность — платье с чужого плеча. Он вылезает из этого платья, как пудинг из формы!»
Я прочел вам письмо для того, чтобы вы, присутствующие здесь, еще раз убедились в том, как переплетаются интересы монополистического капитала, прессы и экономической разведки.
Я не хочу, чтобы роггльсы пятнали имя журналиста!
Сорок лет своей жизни я отдал журналистике. Я не продавал ни совести, ни пера моего. Я всегда говорил с гордостью: я журналист! И так называемому «журналисту» Роггльсу не удастся положить пятно на Международную газетную гильдию.
Я, средний мыслящий марсонвилец, говорю вам: дорогие друзья, Роггльс это еще не Марсонвиль, это даже не часть Марсонвиля!»
На Балтике несколько дней стояли сильные морозы. Таллинскую бухту сковало льдом. И даже золотистые пляжи Пирите покрыло ледяной коркой. С ночи погода изменилась. Теплое течение Саргассова моря принесло туман. В плотную белесую дымку укрылся холм Тоомпса, Вышегородской замок, башня «Кикин-де-Кёк» и даже островерхие крыши Большой Гильдии и Ратуши скрыло туманом.
Только большое мастерство пилота и безупречная авиационная техника позволили в такую погоду приземлиться самолету на Таллинском аэродроме. Из самолета вышел капитан Гаев и направился к поджидавшей его «Победе».
Через час на перроне Таллинского вокзала капитан Гаев встречал ленинградский поезд.
Медленно, давая частые гудки, подошел поезд к перрону. Был шестой час утра. Пассажиры, выйдя из вагонов, словно растворились в густом тумане.
Не без труда разыскав транзитный зал, Роггльс направился к справочному киоску и занял очередь. Оказавшись около окошечка, Роггльс спросил:
— Когда идет поезд на Виртсу?
— Узкоколейная железная дорога. Поезд номер семьдесят семь. Отправление в ноль двадцать. Прибывает в Виртсу в шесть сорок утра, — быстро и точно ответил ему агент справочного бюро.
— Через восемнадцать часов?! — с досадой воскликнул Роггльс.
— Совершенно верно. Пока осмотрите исторические памятники эстонской архитектуры. Сооружение второй половины тринадцатого века! Экскурсионное бюро — вторая дверь налево.