— Они очень похожи, но…
— На этом случайном, казалось бы, сходстве и построен весь тактический ход врага, — пояснил Никитин.
— А где Ладыгин? Настоящий Григорий Ладыгин? Что с ним? — встревожась, спросила Таня.
— Пока мне не хотелось бы отвечать на этот вопрос, — уклончиво сказал Никитин и добавил: — Вы не могли бы показать мне имеющиеся у вас фотографии Ладыгина, очевидно, они здесь, в этом альбоме?
Таня смутилась. Ей не очень хотелось открывать перед этим чужим человеком страницы своего прошлого. Но Никитин вызывал к себе доверие, к тому же она понимала, что это не праздное любопытство. Она подумала и молча пододвинула к нему альбом.
Никитин, перелистывая страницы, выбрал фотографию, где Ладыгин был снят в профиль, и попросил ее на один-два дня.
— Завтра как инспектор ЖКО заводоуправления я встречу Ладыгина на вокзале. Прошу вас, Татьяна Николаевна, ничем не выказывать своего отношения ни ко мне, ни к Ладыгину. А в обеденный перерыв, если вы ничего не имеете против, давайте встретимся в библиотеке Дворца культуры.
Они условились о встрече, и Никитин простился.
— Покойной ночи, — пожелал он уже в дверях и ушел.
Конечно, была ночь, но покоя не было. Взволнованная предстоящей встречей, Таня не спала. Встав раньше обычного, она с трудом подняла Светлану, накормила ее, отвела в детский сад и поспешила на вокзал. Поезд приходил в девять тридцать утра.
Южноуральский вокзал был построен в дни войны. Высокая башня посередине и две по бокам делали его похожим на небольшую, но грозную крепость. Зубцы на парапетах башен дополняли это впечатление, смягченное лишь светлыми тонами окраски и мозаичным витражом над входом.
На запасных путях станции стоял грузовой состав, уже совсем готовый к отправке. На больших платформах состава крытая тентами продукция завода вызывала чувство гордости. Угадывая под бесформенными складками брезента грозные машины, Таня с еще большим чувством ответственности думала о предстоящей встрече.
Поезд приходил с севера. День был солнечный и морозный. Вот далеко, едва видный, из туннеля в Кабан-Тау показался серый султан дыма. Вытягивая длинное металлическое тело, сверкая стеклами окон на солнце, показался поезд и исчез, огибая поросшие ильмой и березой отроги Иырндыка. Спускаясь по Сакмарской террасе, поезд еще долго то показывался, то исчезал, пока совсем близко не вынырнул у семафора станции.
Таня увидела на перроне Никитина. Выражение его лица было спокойным и даже скучающим. Только по острому взволнованному взгляду в ее сторону она поняла то напряжение, которое он сейчас испытывает.