«Когда я приехал в Москву, мои коллеги предупредили меня, — писал Эдмонсон, — что дорогие соотечественники мне будут подсовывать сенсационный материал, приготовленный на скверно пахнущей кухне пресс-атташе посольства.
Не желая оказаться в положении слепого, которому вместо посоха суют в руку оружие, я купил билет на одном из вокзалов Москвы на поезд, идущий в неизвестном для меня направлении.
Ночью я проснулся в купе от необычной тишины, поезд стоял на станции. Я вышел на перрон. Маленький вокзал среди необозримых степных просторов мне понравился. Я вышел на вокзальную площадь. За рулем грузовой машины дремал шофер. Я открыл дверцу автомобиля и спросил:
— Кого вы ждете?
— Товарища одного из области, да вот пришел последний поезд, а его нет. Сейчас разогрею машину, и домой!
— Вы меня не подвезете? — спросил я.
— До правления колхоза могу подвезти. Садитесь.
Я молча сел рядом с шофером в кабину и через некоторое время оказался около правления колхоза «Новый труд».
Пользуясь гостеприимством людей, которых никогда не знал раньше, я написал эту корреспонденцию. Думаю, что меня нельзя обвинить в необъективности или тем более в предвзятости мнений!»
Корреспонденция Эдмонсона действительно была объективна. С присущим этому журналисту темпераментом и остротой зрения он рассказал о том, что его, человека много повидавшего на своем веку, взволновало в этом далеком, степном колхозе.
Где этот колхоз «Новый труд»? Как проверить то, что именно в дни, предшествующие страшной находке глуховского лесничего, Эдмонсон был за много сотен километров от места преступления. А быть может, эта корреспонденция Эдмонсона и есть попытка увести от себя подозрение следствия и установить свое алиби?
Записав несколько фамилий колхозников, упоминаемых в статье Эдмонсона, Никитин поехал в Министерство сельского хозяйства, чтобы выяснить местонахождение колхоза «Новый труд», но… колхозов с таким названием оказалось тридцать шесть!
Тщательно выписав местонахождение всех колхозов «Новый труд», Никитин, исходя из того, что Эдмонсон был в дороге не более десяти часов, вычеркнул из списка все колхозы за радиусом пятисот километров от Москвы. Список колхозов уменьшился до девяти. Затем, исключив все колхозы внестепной полосы, Никитин получил список из четырех колхозов.
Из Управления он запросил телеграфом четыре районных отдела о колхозниках, упоминаемых в статье Эдмонсона, и направился в лабораторию физических методов исследований.
В лаборатории Никитин застал Галину Николаевну за микрофотометром, она заканчивала проверку последнего снимка. Взглянув через ее плечо на негатив, Никитин увидел чередование темных, светлых и совсем черных полосок спектра и ощутил знакомое чувство досады, которую обычно испытывает человек перед вещами, не доступными его пониманию.