Брр!
Там, несданный экзамен был всего лишь двойкой, которую можно пересдать, а здесь, в мире шиноби, неуд грозил смертью. И зная все это, Какаши уже неделю пренебрегал своими обязанностями. Ни одной тренировки, ни одного домашнего задания! И делайте, ребята, что хотите! Учитесь где хотите и чему хотите. А я буду стоять с книжкой, когда вы миссии выполняете, называться сенсеем, и получать кроме платы от деревни за отсутствующее обучение еще и процент за вашу работу на миссиях, к которой я даже не прикасаюсь. Ну что тут скажешь? Хорошо мужик устроился!
Я решил, что в любом случае, мои отношения с Какаши хуже уже не станут. А потому — пусть обижается, сколько влезет, за то, что я его сдал, но ребята получат нормальные тренировки и смогут себя защитить.
Да, мне пришлось соврать в докладной по поводу планов Хатаке на обучение команды. Почему я солгал? Потому что струсил спрашивать. И до сих пор трушу. Не хочу я нарываться на еще одно избиение. Тем более, только для того, чтобы получить уже известный мне ответ: Ничему учить не буду и ты не лезь! А такой бы ответ мне Какаши и дал. Да плевать! Все равно для Третьего главным должно быть не то, что я где–то творчески приукрасил наш разговор с Какаши, а то, что седьмую команду никто не тренировал и возможно — не будет.
Когда я вернулся в свою комнату, Наруто уже дрых как сурок, застенчиво свернувшись клубком у самого края кровати. Одеяло, наверное, он взять постеснялся. Как он так умудрился и почему еще не грохнулся — я понять не смог. Стараясь не разбудить мальчика, аккуратно переложил его ближе к середине кровати и накрыл одеялом. Кровать была двуспальной, а комната скорее всего принадлежала родителям Ируки. Прохладно было. Узумаки по канону вроде не болел, но ему все равно лучше не мерзнуть. А сам накрывшись пледом, лег с другой стороны, как был — в пижаме и попытался заснуть.
Мне снился странный сон. Я шел по пустому городу и не слышал ничего, кроме тихого воя и всхлипов. По пустынной улице шел ребенок, растирая кулачками покрасневшие глаза. И я его узнал. Это был Ирука! Совсем маленький, лет шесть, может, чуть больше. На нем были те самые вещи, что я нашел в коробках: бежевые шорты и майка с символом клана. Как бывает во сне, ты знаешь больше, чем видишь. Я знал, что кроме Ируки здесь не было никого. И будто меня самого тут не было. Пустые улицы, мощеные светло–желтым камнем. Обманчиво теплая и уютная Коноха. В которой никто никому не нужен по–настоящему. Каждый сам за себя. И чужие дети тоже никому не нужны.
— Ирука… — Не знаю, почему и зачем я его окликнул.