Потерянный рай (Мильтон) - страница 27
Лицо Врага, пока он говорил, Отображая смену бурных чувств, Бледнело трижды; зависть, ярый гнев, Отчаянье,- притворные черты Им принятой личины исказив, Лжеца разоблачили бы, когда б Его увидеть мог сторонний глаз: Небесных Духов чистое чело Разнузданные страсти не мрачат. Враг это знал; он обуздал себя, Спокойным притворившись в тот же миг. Он самым первым был - Искусник лжи,Кто показным святошеством прикрыл Чреватую отмщеньем ненасытным Пучину злобы; но ввести в обман Он Уриила все же не сумел, Уже предупрежденного, чей взор Следил за тем, как ниспарил летун На гору Ассирийскую, и там, Преобразясь внезапно, принял вид, Блаженным Духам чуждый; Уриил Приметил искаженное лицо И дикие движенья Сатаны, Который полагал, что здесь никто Его не видит. Продолжая путь, Он под конец достигнул рубежа Эдема, где отрадный Рай венчал Оградою зеленой, словно валом, Вершины неприступной плоский срез. Крутые склоны густо поросли Кустарником причудливым; подъем Сквозь дебри эти был неодолим. Вверху в недосягаемую высь Вздымались купы кедров, пиний, пихт И пальм широколистых; пышный зад Природный, где уступами ряды Тенистых кроя вставали друг за другом, Образовав амфитеатр лесной, Исполненный величия; над ним Господствовал зеленый Райский вал; Наш Праотец оттуда, с вышины, Осматривал окружные края Обширные, простертые внизу. За этим валом высилась гряда Деревьев дивных, множеством плодов Унизанных; в одно и то же время Они плодоносили и цвели, Пестрея красками и золотясь Под солнцем, что на них свои лучи Лило охотней, чем на облачка Закатные, сверкало веселей, Чем на дуге, воздвигнутой Творцом, Поящим Землю. Чудно хороша Была та местность! Воздух, что ни шаг, Все чище становился и дышал Врагу навстречу ликованьем вешним, Способным все печали исцелить, За исключением лишь одного Отчаянья... Игрою нежных крыл Душистые Зефиры аромат Струили бальзамический, шепча О том, где эти запахи они Похитили. Так, после мыса Доброй Надежды, миновавши Мозамбик, В открытом океане моряки Сабейский обоняют фимиам, От северо-востока ветерком Привеянный, с пахучих берегов Аравии Счастливой, и тогда На много лиг свой замедляют ход, Чтоб дольше пряным воздухом дышать, Которым даже Океан-старик С улыбкой наслаждается. Точь-в-точь Такой же запах услаждал Врага, Явившегося отравить его, Хоть был он и приятен Сатане, Не то что Асмодею - рыбный дух, Из-за которого покинул бес Товитову невестку и бежал Из Мидии в Египет, где в цепях Заслуженную кару он понес.
В раздумье Сатана, замедлив шаг, К подъему на крутую эту гору Приблизился: дороги дальше, нет, Деревья и кусты переплелись Ветвями и корнями меж собой Столь густо, что ни человек, ни зверь Пробиться бы сквозь чащу не могли. Лишь по другую сторону горы Вели врата единственные в Рай С востока, но вратами пренебрег Архипреступник, и одним прыжком, С презреньем, все преграды миновал, Над зарослями горными легко Перенесясь и над высоким валом, Средь Рая очутился. Так следит Гонимый голодом бродячий волк За пастухами, что свои гурты В овчарню, огражденную плетнем От пастбища, заводят ввечеру Для безопасности; но хищник, вмиг Перемахнув плетень, уже внутри Загона. Так еще проворный вор, Задумавший ограбить богача, Уверенного в прочности замков Дверей тяжелых своего жилья, Способных взлому противостоять,В дом проникает сквозь проем окна Иль - через крышу. Так Первозлодей В овчарню Божью вторгся; так с тех пор Вторгаются наймиты в Божий храм. Теперь на Древо жизни, что росло Посередине Рая, выше всех Деревьев, он взлетел и принял вид Морского ворона; себе вернуть Не в силах истинное бытие, Он, сидючи на Древе, помышлял О способах: живых на смерть обречь. Жизнеподательное Враг избрал Растенье лишь затем, чтоб с вышины Расширить свой обзор; меж тем оно, При должном применении, залогом Бессмертья бы служило. Только Бог Умеет верно, и никто иной, Судить о благе. Люди, лучший дар, Им злоупотребляя, извратить Способны, применив для низких дел. Он глянул вниз и удивился вновь Щедротам, сотворенным для людей. Сокровища Природы на таком Пространстве малом все размещены; Казалось - это Небо на Земле. Ведь Божьим садом был блаженный Рай, Всевышним на восточной стороне Эдема насажденным, а Эдем Простерся от Харрана на восток, До Селевкийских горделивых веж,Сооружений греческих владык, И где сыны Эдема, в оны дни, До греков населяли Талассар. В краю прекрасном этом насадил Господь стократ прекрасный вертоград И почве плодородной повелел Деревья дивные произрастить, Что могут обонянье, зренье, вкус Особо усладить. Средь них росло Всех выше - Древо жизни, сплошь в плодах, Амврозией благоухавших; впрямь Растительное золото! А рядом Соседствовала с жизнью наша смерть Познанья Древо; дорогой ценой Купили мы познание Добра, С Добром одновременно Зло познав.