Иоланта плеснула в него снова.
– Ладно, ладно, беру свои слова обратно. С тобой почти приятно разговаривать, даже когда ты отвечаешь.
Ей хотелось, чтобы он перестал говорить, она не желала знать, как они могли бы общаться, сложись все иначе.
«Скажи еще что-нибудь», – попросила ее неразумная сторона.
Принц послушался:
– Знаешь, о чем я должен беспокоиться? О твоей неспособности управлять воздухом. Молния выглядит впечатляюще, но бронированные колесницы выдерживают ее удар. Тебе нужно создавать бурю, чтобы иметь шанс их одолеть. Плохо, что у тебя не получается вызвать даже ветерок ради спасения собственной жизни.
Крылышки Иолы затрепетали. Ей придется сражаться с этими машинами смерти?
– Я должен бы изобретать новые, лучшие способы пробиться через твой блок. Но совсем не могу думать, потому что сегодня меня собирается допрашивать инквизитор.
Раньше она никогда не слышала в его голосе страха. Значит, принца тоже можно испугать. Хорошо. Не бояться тогда, когда должно, – признак безумия.
– Когда я в первый раз встретился с ней лицом к лицу, мне было восемь. – Он говорил совсем тихо, так что приходилось напрягать слух. – Дедушка умер два месяца назад, на следующий день была назначена моя коронация. Рожденных в доме Элберона учат вести себя спокойно и величественно, как бы ты себя ни чувствовал. Но инквизитор... у нее страшные глаза. Я пытался, но не мог заставить себя глядеть на нее. Поэтому, пока она говорила, я смотрел на своего кота. На самом деле Минос был маминым котом, таким же ласковым и нежным, как и она сама. После ее смерти он везде ходил за мной и ночью спал в моей кровати. В тот день он сидел у меня на коленях. Я почесал его за ухом, и он замурлыкал. А потом перестал. Но только в конце аудиенции, когда инквизитор встала, чтобы уйти, я заметил, что он... он умер.
В момент, когда голос принца пресекся, Иоланту охватило бурное чувство, которому она не могла найти названия.
– Мне хотелось плакать. Но она смотрела, поэтому я отбросил Миноса прочь и сказал так, как выразился бы дед: «Коту дома Элберонов должно бы достать воспитания не умирать перед важными гостями. Мои извинения». С тех пор я держал только птиц – птицы и рептилии неподвластны магии мысли. И с тех пор ужасно боюсь инквизитора.
Он замолчал.
Иоланта отвернулась и, уставившись на шпалеру, велела себе не испытывать к принцу ни малейшего сочувствия.
И не послушалась.
Объединение «За безопасное волшебство» и Лига Разумных Родителей, в дальнейшем именуемые нижеподписавшиеся, настоящим просят Министерство образования убрать все упоминания переоблачений магов в животных из школьных учебников.