По незримой дуге к лунно-земной станции в точке Лагранж-А1.
До тахионной тяги все грузы перевозили тихо-спокойно,
И я в пути размышлял, может ли умное быть достойным, —
И первые строки Библии передо мною предстали зримо:
«Я создал космос из света, и да будет он нерушимым».
Дремал в каюте, пьян, изможден и сомнениям сопричастен:
«Лучше себя ослепить, чем глядеть на звезды с греховной страстью!»
Но возражает другой голос: «Эти дороги в космос ведут,
Чтоб был человек парящим орлом – не жабой, застрявшей в пруду!»
Бог и дьявол бьются во мне за душу, и я понимаю, что влип,
И правой рукой сжимаю работу всей моей жизни – один инфочип.
Один лишь чип: только на нем – схема сверхсветового скачка;
Ересь и грех под маской нейтрального математического языка.
Уничтожить ли чип – или открыть людям тайну, и пусть летят?
Убьют мои действия Дух Святой – или же мертвых воскресят?
Вдруг я слышу сигнал тревоги, кто-то бежит, потом – шарах!
Взрыв стоп-поля мгновенно разносит двигатель в пух и прах.
Управляющие программы мерцают и гаснут; корабль плох;
Электроэнергия исчезает; тьма застает меня врасплох.
Мкоко мертв – он погиб при взрыве; Вэй Ху-чо накрыло волной;
Воздух уходит, тепло вместе с ним, скорость близится к нулевой.
Повсюду – тьма, она чернее души, лишенной Божьих огней;
Космос вовне черен как смерть, но все же внутри душа темней.
Мы как раз проходили мимо Луны с бессолнечной стороны:
Ни один фотон не нарушил пространства необоримой тьмы,
Пока мы не вылетели навстречу ясной солнечной белизне,
И я Твоей милостью при свете не осознал, что делать мне.
Светил один лишь иллюминатор, и я, о чуде Тебя моля,
Понял: нельзя терять ни секунды ради спасения корабля.
Сдвинул вручную переборки (пизомоторы взрыв погубил)
И вместе с мейнфреймами В и С корневую сеть перезагрузил.
Спас корабль и все наши жизни (только Мкоко погиб в огне) —
Все потому, что Солнце Господне живительный свет явило мне!
После, готовя тело Мкоко для космических похорон,
Я запрятал свой инфочип в его «покойницкий балахон»:
Обрызгал труп особым составом и запечатал чип внутри,
Поскольку не мог его уничтожить – Боже, гордыню мою смири!
Но я хоть знал, что обязан сдаться, что мне нельзя идти до конца:
Твой свет осветил мой грех – спасибо, что не отвратил от меня лица.
Так я сразился с Аполлионом
[70] – ах! – расстроившись, как дитя,
Кинул труды и мечты о богатстве в вакуум, голову очертя.
Выбросил годы упорной работы в бесконечье космических трасс,
Зря потратил силы и деньги, зато бессмертную душу спас.