Все пространство до самого горизонта неузнаваемо изменилось. Кукурузные поля, многочисленные фермы и даже река с впадающими в нее ручьями — все это исчезло без следа. Перед ними открылся совершенно иной, чужой пейзаж. Буро-желтая равнина, мрачная и пустынная, простиралась вдаль до гряды невысоких холмов, которых здесь раньше не было. Порывистый ветер мчался над бесплодным, безжизненным миром, перекатывая волны по высокой бурой траве и поднимая то там, то здесь облака пыли. Багровое Солнце вглядывалось в этот безжизненный пейзаж, словно оно было глазом циклопа, обрамленным ресницами косматых протуберанцев. Тусклые звезды мигали в сумрачном небе, и все вокруг — равнина, звезды и Солнце — выглядело мертвым и оцепеневшим.
Кеннистон судорожно сжал ребристые поручни, безуспешно пытаясь найти хоть сколько-нибудь правдоподобное объяснение происшедшей метаморфозе.
— Неужели бомба, взорвавшись над городом, могла перенести сюда эту равнину? — пробормотал он, сам не веря своим словам.
— Унесла реку — и взамен принесла неизвестно откуда эти холмы и бурую равнину? — угрюмо сказал Хуббл. — Побойтесь бога, Кен, разве взрыв в состоянии сделать такое?
— Но что тогда…
— Супербомба попала точно в цель, Кен. Она разорвалась над Миддлтауном, а затем… — Хуббл запнулся, но вскоре продолжил: — Никто не знает, на что способна эта штука. Логичных теорий и непроверенных гипотез на эту тему хватает, но нельзя забывать, что при взрыве супербомбы высвобождается самая страшная и концентрированная энергия, какую знало человечество!
Он вновь запнулся, словно не находил в себе мужества закончить мысль, и после некоторой паузы указал рукой на мглистый небосвод:
— Это наше Солнце, Кен, только старое, очень старое… И Землю там, за границами города, мы видим умирающей, разрушенной многовековой эрозией. А звезды… Вглядитесь внимательней в эти звезды, Кен, — вы никогда не видели их такими! Созвездия неузнаваемо исказились — так, как это может произойти только в результате движения светил за миллионы лет!
— Миллионы лет? — выдохнул Кеннистон. — Вы полагаете, что бомба…
— Да, это совершила супербомба, — серьезно сказал Хуббл. — В результате взрыва высвободилось столь титаническое количество энергии, что она не стала размениваться на такие мелочи, как заурядное разрушение материальных объектов. Вместо того, чтобы разрушать здания, она сокрушила ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ.
Джон сдавленным голосом попытался протестовать:
— Нет, Хуббл, это безумие! Время абсолютно…
— Вы знаете, Кен, что это не так, — прервал его Хуббл. — Из работ Эйнштейна следует, что нет такой отдельной категории, как время, — в реальности существует так называемый пространственно-временной континуум. И этот континуум подвержен искривлению под действием внешних сил. Достаточно мощный взрыв может перебросить любой материальный объект из одной его части в другую.