Рет — Ратусу выбор Алики, по–видимому, тоже понравился и, кажется, чуть–чуть удивил. Он довольно долго разглядывал ее, потом кивнул и сказал:
— Пожалуй, я не ту карету приказал заложить. Сейчас исправлюсь, сударыня.
Карету и вправду быстро перезаложили, подав вместо простой коляски довольно комфортабельный экипаж.
Алики велела кучеру отвезти ее в какой–нибудь магазин, торгующий всяческими модными мелочами для дам, с большим достоинством уселась в карету и всю дорогу с искренним интересом смотрела в окно, больше скорее вбирая в себя общие впечатления от увиденного, чем обращая внимание на частности.
Столица. Город, который когда–то как–то назывался — когда и как, Алики даже и не припомнила, — когда–то был маленьким, таким же, как любой другой заштатный городишко, как ее родной Берстар, к примеру. Но, однажды став столицей сначала княжества, потом королевства, потом молодой растущей империи, он разрастался вместе с нею, прибавлял великолепия, и вот уже больше пяти сотен лет называется просто: Столица. Просто Столица Великой Империи.
Алики он представлялся состоящим сплошь из садов и парков, даже сейчас, зимой, сохранивших свою таинственную прелесть, в глубине которых высились великолепные, такие непохожие один на другой дворцы. Только уже ближе к реке и высокому, видному из любой точки города стрельчатому зданию Ратуши, когда карета въехала на улицы старого города, дома встали строем по обе стороны гладко вымощенных улиц, смыкаясь между собой и образуя длинные кварталы, где одно здание от другого отличалось лишь высотой, формой окон и прочими архитектурными деталями, а на самом деле казались все одной сплошной бесконечной стеной.
Дом, возле которого остановилась карета, в Берстаре сочли бы достойным проживания разве что самого губернатора провинции. Он стоял особняком, один занимая целый квартал, отделенный от всех прочих широкими улицами. Разнаряженный, как придворный сановник, швейцар стоял возле высоких застекленных дверей парадного входа, расположившегося среди широких витрин, в которых было выставлено все, что могла пожелать для себя любая женщина — от богато украшенных всяческими милыми излишествами и украшениями женских мелочей и до разодетых во всевозможные наряды манекенов. Назывался этот огромный магазин, если верить вывеске, «Милая безделушка».
Кучер помог Алики выйти из кареты, швейцар раскрыл перед ней двери, и девушка оказалась внутри.
Перед ней простиралась широкая богато изукрашенная мраморная лестница. Алики поднялась наверх и нерешительно замерла на месте, с трудом представляя себе, что делать дальше и как себя следует вести. И спросить было не у кого — кругом, среди витрин, прилавков и манекенов не было видно ни одной живой души. Видимо, из–за раннего времени: вряд ли знатные и богатые дамы в массовом количестве выезжают прогуляться по магазинам раньше полудня. Не было видно ни продавцов, ни приказчиков. Но стоило Алики шагнуть к одному из прилавков, как из–за шелестнувшей бусинками занавеси навстречу ей выпорхнула весьма миловидная девушка в таком нарядном платье, что у Алики захватило дух.