– Мне нужно идти, – сказал он, пощупав мой лоб. – Поправляйся, мадонна.
Несмотря на слабость, я приподнялась и схватила его за руку. Провела рукой по его предплечью, как будто что-то искала, но не могла найти. Его кожа была совершенно гладкой, без каких-либо шрамов. Он удивленно посмотрел на меня:
– Что это значит, мадонна?
Я откинулась назад, разочарованная. Я была слишком слаба и не задумывалась над своими словами:
– Я хотела проверить, если ли у вас шрам от прививки.
– Прививки?
Судя по его лицу, он совершенно не понимал, о чем идет речь.
Я уже обладала достаточным жизненным опытом, чтобы уметь читать по лицу.
– Почему вы продолжаете называть меня мадонной?
Руки мои задержались на опавшем животе, как бы боясь потревожить его зыбкую пустоту.
– Я же потеряла своего ребенка.
Он выглядел слегка удивленным.
– Я называл вас мадонной не потому, что вы были с ребенком, миледи.
Уставшие, совершенно без сил, мы ощущали себя так, будто оказались в замкнутом пространстве, где время остановилось и не существовало будущего; единственное, что там оставалось, – это истина.
– Тогда почему же?
В сущности, я не ждала от него ответа, но он ответил:
– Вокруг каждого человека существует некое поле, окружающее его подобно облаку. И каждому человеку присущ свой цвет. Ваше облако голубого цвета, такого же, как покрывало Святой Девы Марии, и такого же, как у меня.
Мягкая ткань ширмы сомкнулась за ним.
Я спала несколько суток. Не знаю, чем это было вызвано – то ли физической слабостью, то ли стремлением уйти от существующей реальности, – но я просыпалась только для того, чтобы немного поесть, и снова погружалась в забытье, словно чашка бульона у меня в желудке становилась своеобразным якорем, удерживающим меня в постели.
Несколько дней спустя я проснулась от шума голосов, звучавших над самым ухом. Чьи-то сильные руки подняли меня с кровати, и я внезапно почувствовала радость. Я продолжала бодрствовать еще какое-то время, борясь с запахом табака и дешевого вина. Наконец осознала, что меня несет на руках Хьюго, слуга Луизы де ла Тур.
– Опустите меня на пол! – сказала я, слабо отталкивая его.
Он не ожидал такой прыти от умирающей и от растерянности чуть не уронил меня. Однако высокий властный голос мгновенно все расставил по местам:
– Клэр, моя дорогая подруга! Не бойся, все в порядке. Я везу тебя в Фонтенбло. Свежий воздух, хорошее питание – вот что тебе сейчас необходимо. И отдых. Тебе необходим отдых.
От яркого света я заморгала глазами, словно только что родившийся ягненок. Лицо Луизы, круглое и розовое, плыло рядом со мной подобно херувиму на облаке. Мать Хильдегард шествовала за ней следом. Высокая и стройная, она напоминала ангела у ворот Эдема. Иллюзия усугублялась тем, что обе они стояли на фоне цветных витражей в вестибюле «Обители ангелов».