– Спасибо, милый Джонс, я ни в чем не нуждаюсь. Я хочу снова зайти в лазарет, поглядеть, как ночуют больные.
– Ох, мэм, вам нужно, и вы сказали об этом сейчас. Обращайтесь, если захотите чаю. Всего хорошего.
Он ушел.
Я направилась к больным, но прежде постояла еще у борта. Ночной воздух приятно холодил легкие, наполняя их свежестью. Рассвет должен был быть еще не скоро – звезды были ясно видны на небе, не скраденные нарождавшейся зарей. Выходит, встреча с новым губернатором и была тем мгновением милосердия, которого я так страстно желала.
– Да, одного заката сейчас было бы мало, – послала я благодарность морю и небу, подарившим мне этот счастливый миг. – Спасибо вам.
Теперь можно было идти вниз с легкой душой.
Это правда, что плывущий на корабле чувствует землю уже тогда, когда она появляется за горизонтом, но еще не видна невооруженным глазом.
Аннеке Йохансен старалась изо всех сил, чтобы козы содержались в чистоте за долгое время путешествия. К примеру, она сгребала навозные кучи в корзины по утрам и выбрасывала за борт, наполняла ясли свежим сеном и выкладывала им же палубу, пока запас соломы не вышел. Конечно, козы пахли, но вдыхать исходящий от них запах – животный запах – было намного приятнее, чем находиться среди смрадных больных.
– Глупый, иди же ко мне, – обратилась молодая женщина к козленку, приманивая его сеном.
Животное подобралось ближе, и Аннеке схватила его, желая что-то проделать над козленком.
– У него клещ? – предположила я.
Она не видела меня, но теперь подняла голову и улыбнулась.
– Миссис Клэр! Гутен морген! Да вот, можете сами видеть.
Шведка, удерживая маленькое годовалое животное, взяла в руку его ушко и повернула его так, чтобы я могла увидеть присосавшееся к нежной коже насекомое.
Клещ зашел уже довольно глубоко под кожу, но Аннеке удалось выдавить его, проделав процедуру подобно той, какую производят при выдавливании гнойника. Козленок отчаянно протестовал, оглашая блеянием все вокруг, и брыкался, но, удержанный сильной женской рукой, остался стоять на месте.
– Не отпускай его, – предостерегла я, видя, как выступает кровь из ранки, образовавшейся на том месте, откуда был вытащен клещ.
Аннеке с интересом глядела на бутыль со спиртом, привязанную на манер шпаги к моему поясу, я же накапала жидкости на ранку козленка. Животное возмутилось еще больше, почувствовав щипание спирта на своем мягком ушке, где на свету были видны прожилки.
– Быстрее заживет. – Шведка согласно кивнула.
Отпущенный на свободу козленок направился к остальным козам – требовать молока у матери в качестве компенсации за страдания, причиненные ему людьми. Клещ лежал неподалеку на палубе, шевеля лапками. Конечно, он не мог уже самостоятельно передвигаться, и Аннеке раздавила его.