Дверь закрылась, и стук сабо донесся уже с улицы – значит, парень ушел. Интересно, куда лежали его стопы?
Звуки выдернули Джейми из раздумья, и он посмотрел в окно.
– Всего хорошего, Мейер Красный Щит, – напутствовал Джейми юношу, который, конечно, уже не мог слышать пожелания доброго пути.
Мысль, неожиданно пришедшая мне в голову, заставила меня вздрогнуть.
– Джейми… ты знаешь немецкий?
– В какой-то мере. Ну да.
Ответ был скомкан, оттого что шотландец смотрел в окно, наверное, тоже пытаясь угадать, куда еще отправится этот смелый паренек, только что ушедший от нас.
– Как немцы говорят о красных щитах? Как сказать «красный щит»? – уточнила я.
Джейми посмотрел на меня и просто ответил:
– Ротшильд. А какое это имеет значение?
– Да, в общем, никакого, так, подумалось. – Мой взгляд упал на брусчатку, по которой уже отстучали башмаки юного еврея. – Думаю, что удача будет сопутствовать ему.
Сам собой вспомнился мотив песенки, и я запела:
– «Пятнадцать человек на сундук мертвеца. Йо-хо-хо, и бутылка рома!»
Джейми заинтересованно покосился в мою сторону.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Всего лишь то, что герцог мертв. И что до содержимого его сундука много охотников. Мне кажется, что тюлений остров был в его собственности. Согласен?
– Не могу согласиться целиком и полностью, потому что не знаю, так ли это, но очень похоже на то, – улыбнулся он.
Джейми стучал по столу негнущимися пальцами, приговаривая:
– Джаред вывел меня на Мейера, тогда-то я и подумал, что стоит узнать поподробнее о монетах, потому что «Бруха» должна была забрать клад, и посылавший ее с большой долей вероятности и был тем, кто этот клад спрятал, – последние слова он произнес нараспев.
– Похоже на то, – отозвалась я, – да только если сокровища спрятал герцог, он физически не мог посылать за ними «Бруху». По моим прикидкам, клад можно оценить тысяч в пятьдесят.
Джейми смотрел на свое отражение в пузатом графинчике и не удержался от искушения пропустить стаканчик. Оно и понятно: вино лучше ощущать в желудке, чем созерцать его в графине.
– Монеты нетяжелые. Там нет пятидесяти тысяч. Но ты видела цены, по которым еврей сбывал их?
– Ну да, а что?
– Тысяча фунтов стерлингов за какую-то старинную дрянь! Да она же в плесени! – бурно возмущался Джейми.
– Твое изумление понятно, но ведь и монеты не дрянь, хотя и старинные. – Видя, что он хочет продолжить обсуждение ценности раритетов из коллекции Ротшильдов, я махнула рукой, как бы отметая возможность дальнейших расспросов. – Главное сейчас другое: могло ли сокровище, спрятанное на острове тюленей, быть теми пятьюдесятью тысячами фунтов, обещанными Стюартам?