— Сильно! — искренне удивился я. — И как это сделать?
— Вот так. Не думать и все.
Я нахмурил лоб. Не думать. Я честно попытался это сделать. Но через несколько секунд после начала этой попытки, я поймал себя на мысли: «Не думать».
— Ну, как? — немного насмешливо спросил меня Леший.
— Блин. Не получается. Это вообще — то реально? Или к этому я должен стремиться?
— Вполне реально. В нашей группе это все умеют, — в его голосе проскользнули нотки гордости. — Только по первости это всегда сложно. Но способ есть.
— И какой?
— Представь перед собой лужу. Она будто состоит из нефти, черная и непрозрачная. Закрываешь глаза. И все мысли, которые лезут в голову, кидай в эту лужу, топи их там. Лови и кидай.
— В смысле лови? — я, признаться, несколько растерялся.
— Представь мысль лентой, с записанными на ней словами, — вмешался в нашу беседу Холод (Олег). — Привязываешь к ней камень и кидаешь в эту лужу. И все, капец мыслям.
Я некоторое время молчал, представляя это действие.
— Мы все прошли через это. И ты сможешь, просто тренируйся чаще, — успокаивающе произнес Леший.
— Буду пробовать, — произнес я.
— А тебе деваться некуда! — хохотнул Бурый, он же Миша.
— В смысле? — поинтересовался я.
— А ты, что не понял? — без тени улыбки произнес Холод. — Аномальщик, это не увлечение. Не прогулка в свое удовольствие по выходным.
— Это образ жизни, — сменил его Леший. — Я не знаю никого, кто смог бы «завязать».
— Все так серьезно? — недоверчиво произнес я.
— Поверь, это так, — ответил Леший. — Мы все в свое время думали, что это так, хобби. Но проходит хотя бы месяц, и ты бросаешь все, и снова идешь куда–то…
* * *
Парни взяли настолько быстрый темп, что, когда ближе к полудню Леший объявил привал, я практически рухнул на землю, где стоял, едва успев скинуть рюкзак.
Они же выглядели бодро, никакой видимой усталости не показывали. Бурый тут же взялся разведением костра, Сокол (Влад) расстелил на земле клеенку и принялся открывать консервы. Чувствовался у них навык полевой жизни, все это, что было описано выше, они проделали, обойдясь минимумом слов, и ни разу не поспорив над распределением обязанностей.
Леший с Холодом ушли в лес. Вернувшись, они бросили у костра охапки хвороста, и подошли ко мне.
— Что язык на плече? — легко улыбнувшись, спросил Леший.
Я нехотя кивнул. Парни же вдруг присели с двух сторон и принялись разминать мне ноги. На меня же вдруг накатило смущение.
— А может не надо? — спросил я.
— Вот же современное общество, — сказал Леший, обращаясь к Холоду. — Во всем им видится сексуальная подоплека.