– Когда прибудет господин следователь? – недовольно пробурчал эксперт. Он сидел на диване и любовно поглаживал свой чемодан.
– Господин эксперт, в дежурке вас ждет отложенная партия в домино? – Лева взглянул на часы: – Я позвонил лишь двадцать минут назад. Дежурный следователь может быть на выезде. Начальство знает, что вы здесь, цвет отечественной криминалистики…
– Ладно, Лева, не заводись. – Врач взял Гурова под руку, заглянул в лицо: – Хочешь валерьяночки или чего еще?
– Чего еще. – Лева взял у врача несколько желтеньких драже и, не поинтересовавшись, что это такое, проглотил.
– Может, я пока вызову карету и поеду на вскрытие? – Врач кивнул на прикрытое простыней тело.
– Доктор, – Лева ругаться не умел, над этим его редким качеством порой подшучивали, – решайте сами.
– Хорошо, Лева, хорошо, я решу. Главное, не волнуйся. Ты иди, иди. – Разговаривая с Гуровым, словно с тяжелобольным пациентом, доктор выставил его за дверь.
– Что произошло за истекшие пятнадцать минут? – спросил Гуров, входя на кухню. – Вскипел чайник? Угостят милиционера кофе?
Качалин и Бабенко сидели не только по разные стороны массивного стола, но и у противоположных углов, по диагонали, создав таким образом между собой максимальное расстояние. «Таково положение на самом деле или таким мне его хотят представить?» – подумал Лева.
Хозяин был в одной рубашке и без галстука; руки и шея у него тоже были в веснушках, гладкая, туго натянутая кожа блестела. Толик Бабенко светлый чесучовый пиджак тоже снял, но не повесил, держал на коленях, сидел вялый, рыхлый, какой-то пришибленный. Сейчас он выглядел мятым и изжеванным, а не тем энергичным и молодым нахалом, который вошел в квартиру меньше часа назад.
– Кофе?
Качалин упруго поднялся, поставил перед Левой чашку, достал из холодильника запотевшую бутылку боржоми.
Гуров благодарно кивнул. Кофе придвинул, а от боржоми отказался. «Начну потеть, разомлею», – решил он. Хотя глотнуть холодного хотелось очень. Качалин, как змей-искуситель, налил воду в хрустальный стакан, который сначала заискрился, потом запотел, притягивая к себе, словно магнит.
Обходя стол, Лева умышленно замешкался и усадил Качалина рядом с Бабенко, сам сел спиной к окну, напротив входной двери, так как видеть одновременно хозяина, гостя и дверь психологически удобно.
– Игорь Петрович, какие мысли посетили вас за истекшие пятнадцать минут? – Лева отпил кофе. – Вы мне ничего не хотите сказать?
– Сказать? – Качалин вздернул бесцветные брови: – Если у вас есть вопросы – пожалуйста. Я понимаю: смерть, горе, но протокол протоколом – вы на службе.