За окном троллейбуса царило лето. Безмятежное. Девчонки в легких платьицах. Парни в шортах. Им не в домек, пройдет мгновение, по масштабам вселенной, и на устах: мы и не ждали. Но пока ни прохожие, ни птицы на деревьях, ни облака не ждут перемен. Троллейбус урчит, подпрыгивает на неровностях дороги, замирает на остановках. Хлопают двери, входят и выходят пассажиры. По городу шагает повседневность.
Троллейбус остановился, с шумом распахнул двери. Мария и сын вышли. Музей был рядом. Подняться в горку, миновать маленькую площадь, с разбитыми на ней клумбами, с удобными скамейками. Место для отдыха жителей района. На этом пятачке гуляют старики и дети.
— Погоди, Даня, я немного ногу в троллейбусе… — Ей надо собраться с мыслями. Не просто принять то, что обрушилось на них с сыном. И ему тяжело. Она не покинет его. Путь до музея дал ей передышку. Понять, что важно для нее. Она воспринимала рассказ Дани сейчас иначе. Пушечное ядро могло стать роковым. Шторм, утлое парусное суденышко навеки скроется в волнах. Ее мальчик взбирается на мачту. Он сказал, мачта качается. Нет страховки. Неверный шаг… Она, словно в кошмарном сне, увидела, как ее Даня с криком срывается вниз. Она бы бросилась подставить руки. Тихий стон срывается с губ. Как защемило сердце. Ее сын лежит среди цветов и еловых веток. Голоса людей на улице обернулись пустыми скорбными словами сочувствия. От страшных видений Мария очнулась в фойе музея.
— Доброе утро, Мария Петровна, — поздоровался вахтер в музее. — Доброе утро, Даня.
— Доброе утро, Владимир Сергеевич, — сказала мать, пытаясь сфокусировать взгляд на собеседнике.
Данька тоже ответил:
— Доброе утро, дядя Володя. — Вахтером служит пенсионер. Живет рядом. Прибавка к пенсии не помешает. Он часто жалуется на боль в ногах. А здесь сидеть еще может.
Даньку знали в музее все, да и он знал практически всех сотрудников. Часто бывал у матери
— Что, — спросил вахтер, — Мария Петровна, помощника готовите?
— Ах, Владимир Сергеевич, сейчас у молодежи совсем другие интересы Они все менеджерами хотят стать.
— А ты, Даня, — дядя Володя подмигнул Даньке, — то же менеджером?
Пенсионер не прочь перемолвиться словечком с работниками музея.
— Нет, дядя Володя. Космонавтом. Открою на орбите лавку, буду чипсами банчить. Пивом, сигаретами. Орбиту выбираю на бойком месте, — Данька то же подмигнул вахтеру.
— Хорошее дело, Даня, прибыльное. Удачной тебе орбиты.
Мария Петровна и Даня прошли по залам музея, спустились в цокольный этаж. Там кабинет Марии Петровны и Аркадия Аркадьевича. Старший научный сотрудник был на месте. Он, по обыкновению, пришел раньше. Увидев свою помощницу, он встал, что бы поприветствовать.