Похоже, лучше ей всё объяснить, иначе нервная шатера просто не даст нам спать, а впереди обещает быть тяжёлый день. Потребуются силы.
— Прошлого.
Я совру, если скажу, что никогда раньше не видела нечто подобное. Мы жили на самой окраине Катара. Сразу за нашим огородом начинался Сумрачный лес. Для большинства катарцев лес не сулил ничего хорошего. Для нас с Анигаем, наоборот, он был источником пищи и даже своеобразной защитой. Особенно в те дни, когда беспутная Акраба была не в духе, или, того хуже, притаскивала домой клиентов, которые не прочь были позабавиться и с детьми потаскушки. В такие злополучные вечера мы с братом всегда заблаговременно сбегали из хижины. Не зря же отец Марк всегда говорил: «Бережёного Бог бережёт». Этому правилу мы с Анигаем никогда не изменяли. Прятались от пьяной мамаши и её очередного дружка в Сумрачном лесу. У нас там были проверенные укромные места. Искать нас там Акраба даже в невменяемо пьяном состоянии не отваживалась. Слишком силён был страх перед Сумрачным лесом, который всегда таил массу опасностей. А своя шкура для Акрабы всегда дороже.
Впервые я столкнулась с отголосками, когда мне было лет пять. Мы с Анигаем собирали ягоду на опушке, когда увидели его — огромного стража Дэбэра, бегущего через чащу с каким-то свёртком в руках. В какой-то момент мне даже показалось, что он держал крошечного ребёнка. Я словно слышала детский плач. Мы ещё не раз сталкивались с этим отголоском. Не знаю, почему Сумрачный лес решил показал нам с Анигаем именно его. До сих пор гадаю, как тот страж связан со мной и братом. Ведь не секрет, что отголоски — это отблики прошлого людей, которые их видят.
Старики в Катере говорят: Сумрачный лес — магическое место, где стирается грань времени. Здесь сходится прошлое, настоящее и, возможно даже, будущее, поэтому не стоит особо удивляться странностям чащобы. Другой вопрос — только сам Сумрачный лес знает, кому и почему он показывает те или иные отголоски. Людям лишь остаётся гадать.
Но до этого дня мы с Анигаем никогда не сталкивались со своими собственными отголосками. Надеюсь, это не дурной знак, говорящий, что очень скоро мы все трое умрём. Раньше я вообще думала, что отголоски — это души умерших. Но мы-то ещё живые!
Мои размышления об отголосках прерывает голос Эвана.
— Спать собираешься?
При упоминании о сне, на меня тут же наваливается неимоверная усталость. Со мной так всегда бывает: в экстренной ситуации держусь до последнего, могу несколько дней бодрствовать, но как только выпадает шанс расслабиться, сразу рубит в сон.