Пожалуй, впервые за всю историю своего существования стены Руара слышат гул негодования воинов. Я явно пришлась не ко двору. Наличие в касте девчонки всеми воинами воспринимается исключительно как личное оскорбление.
Вдоволь насладившись возмущением воспитанников, Карл поднимает руку. Толпа мгновенно стихает. Начинается урок.
В отличие от Глэдис, Верховный воин не удосуживается проверить мой уровень подготовки и сразу ставит в пару к какому-то мальчишке отрабатывать неизвестный мне удар. Результат не заставил себя ждать. Уже через пару секунд я оказываюсь на земле с разбитым носом. Краем глаза наблюдаю, как бледный брат сжимает кулаки. Едва заметно качаю головой. Нет! Не надо вмешиваться — сама разберусь. В конце концов, это далеко не первая моя драка. Плевать я хотела на физическую боль. Бывает боль куда посильнее.
Поднимаюсь на ноги. Вытираю кровь с лица подолом безнадёжно испорченного платья. Мальчишка-напарник заметно удивлён тем, что я не разрыдалась от удара и не заистерила, как на моём месте сделала бы любая нормальная шатера. Но в том-то и дело, что Глэдис права: шатера из меня никудышная.
Не тороплюсь вернуться на исходную позицию. Внимательно смотрю, как отрабатывают этот же удар мальчишки напротив. Приём эффективный, технически довольно несложный. Включает в себя переброску противника через плечо. Вот только рассчитан он на крупного парня, который может задавить соперника «массой». И тут мне надо быть реалисткой: громилу напротив я даже при всём своём желании ничем не задавлю. Разве что только морально. Я ему по росту даже до плеча не достаю…
Напарник без предупреждения делает выпад.
Но не на ту напал! Мне никогда не нравилась роль куклы для битья, поэтому, наплевав на приём, который надо отрабатывать, не мудрствуя лукаво, со всей дури бью противника ногой по его мужским причиндалам.
Каблучком. Чтобы уже наверняка.
Воин взвывает не своим голосом, и с выпученными от боли глазами, схватившись руками за энное место, оседает на землю. Как только он становится по уровню ниже меня ростом, я ювелирно отрабатываю на нём приём, который мы как раз и проходим. Единственное — без переброски через плечо. Ограничиваюсь пинком в зад, отчего горе-вояка под всеобщий хохот приземляется мордой в лужу.
Оглядываюсь. Парни ржут. И на этот раз не надо мной, а над моим поверженным противником. Вот в этом все они мужики! Понимают только закон силы. Так было и в Катаре. Приятели Анигая с «чёрного» рынка приняли меня за свою и стали воспринимать всерьёз, только когда я одному из них нос в драке сломала, да парочку зубов кочергой выбила.