Совсем рядом. Метрах в двадцати от меня.
И снова приглушенный вопль девчонки. Удар. Стон. Хохот.
Они даже не удосужились оттащить её, куда подальше от озера. Решили поразвлечься прямо там.
Пожалуй, впервые в жизни я до конца понимаю, что почувствовал Эван, когда увидел, как кузнец бросил меня на вонючую постель беспутной Акрабы. Единственная разница — в ту ночь мне повезло больше Айрис. Эван подоспел вовремя. А вот я, похоже, опоздала.
Впрочем, кажется, не совсем… Харрдроги успели только сорвать с неё одежду. Но этого хватает, чтобы гнев окончательно затуманил мои глаза и разум.
Я плохо помню, что происходит дальше. Всё как в тумане, в бреду. Противное шипение змейки дреда, которая с откровенным наслаждением впивается в мою кожу, предвкушая чью-то скорую смерть.
Уж точно не мою.
Молча выхожу на поляну… Их пятеро.
Было.
Мне потребовалось меньше минуты, чтобы отправить их всех к Отару. Харрдроги даже не успели понять, что произошло.
Никогда. Никогда раньше я не убивала столь хладнокровно и расчётливо. И что самое страшное — с откровенным наслаждением. Этим тварям удалось сделать в ту ночь сразу два жутких дело. Сломать психику одного ребёнка и выпустить на свободу демонов другого.
Демонов, которые на деле куда страшнее самих харрдрогов.
Но я пойму это чуть позже, а пока…
С пугающим хладнокровием перерезаю дредом горло одному уроду, рассекаю живот другому.
Его внутренности вываливаются наружу.
Там в Катаре, когда на моих глазах воин Руара проделал то же самое с военнопленным, мне чуть не стало плохо. Зато сейчас я откровенно наслаждаюсь видом вывалившихся дымящихся кишок ещё живого харрдрога. О нет, я не буду его добивать. Я не настолько гуманная. Пусть помучается, глядя на своё гнилое нутро.
Страшная выдалась ночь. Для харрдрогов. Для Айрис. Для меня.
Ночь жутких откровений.
Ночь точки невозврата.
Потому что после пережитого ни Айрис, ни я уже никогда не станем прежними.
Но это я пойму потом… Позже. А пока, добив последнего харрдрога, тащу на себе к особняку перепачканную в крови, кое-как закутанную в остатки разорванного, по-детски красивого бального платья, трясущуюся невменяемую, но всё-таки живую Айрис.
Я не буду перечислять, что в ту злополучной ночью потеряла Айрис. Она потеряла многое, но главное — она потеряла себя. Харрдроги успели разрушить не только её тело, но и душу. Перед тем, как поглумиться над ней, они рассказали девчонке, что их нанял её собственный отец, для которого интересы его любимого Альянса в очередной раз оказались куда важнее жизни собственного ребёнка.