— Давайте, Ватсон, — воспользовавшись моментом, я обнял ее за талию. — Только не завтра. Завтра у нас выходной, пойдем в сауну. У нас дома сауна есть. Икорки, водочки или пива с омарами?
— Витя, не могу я с вами в сауну идти! — покраснела Таня похлеще любого вареного омара. — Я, лучше, в гостинице останусь.
— С кем я только в сауне не парился, не одну еще не обидел, — возмутился я. — А солярий тоже не подойдет?
— Витя, ну почему вы всегда такой… такой несерьезный? — после некоторой заминки подобрала она мне определение.
— Жизнь такая, какая–то идиотская! — вырвалось у меня. — Рос при одном строе, живу — при другом. Верил в светлое будущее, а оно превратилось в неопределенное настоящее. И вообще…
— Что?
— Ничего, — начал успокаиваться я. — Плюнь ты на эту гостиницу, живи пока у меня. А завтра с утра поедем в церковь, свечку поставить хочу. И не бойся, я же тебя до сих пор не тронул.
— Святая Варвара где? — полушепотом спросил я истово крестящуюся бабку, купив на входе три, для ровного счета, свечки.
— Ась? — заботливо переспросила та.
— Варвара, святая великомученица, — попытался растолковать суть моих исканий я.
— Ну–так… Манька! Манька, подь сюда! Святая Варвара где тутась? Вот им надо.
— Тю-ю?.. — изумилась Манька в задрипанном пальтишке перешитом из старой солдатской шинели. — Нешто я знаю. Бабы, пособите! Не видите, надо человеку.
— Есть, есть тут Святая Варвара, — оживленно сообщил кто–то из толпящихся в храме бабок. — Иди, милок, помолись.
— Отче наш иже еси… — мысленно бормотал я зажигая свечи и ставя их перед иконой.
— А за что вы молитесь? — тихо спросила Таня Чернова зажигая свою свечу.
— Ну… — ответил я не раньше чем мысленно дочитал молитву до конца. — За одного очень хорошего человека.
— За вашу девушку?
— Ну… — нет, Варька права — лжец из меня никудышный.
— Она всего лишь на курорте, — мягко удивилась Таня. — Стоит ли так переживать?
Я здорово привязался к этой нескладной девчонке, но в этот момент смог бы ее убить.
— На лыжном курорте, — сглотнув и переведя дыхание выдавил я из себя. — На лыжном. Там, знаешь, какие трассы?
Огорчаться мне было отчего. Сны, которые терзали меня всю ночь, были один другого страшнее: погони, перестрелки, нагое изрешеченное пулями Варькино тело.
— Все нормально, — сказал я Тане, когда вышли из храма. — Будем веселиться. Бог не выдаст — свинья не съест.
В конце концов она была ни в чем не виновата.
Остаток воскресения посвятили изучению местных достопримечательностей. В солярий Таня все–таки согласилась пойти, но меня туда не пустила. Развлекался с «Хайденом». Стало это, тем более легко, что дотошная московская журналистка обратила внимание на то, что цели в моем снайперском прицеле или бинокле никак не увеличиваются. Перечитал «Рид Ми». Оказалось, можно достичь увеличения чуть ли не в десять раз. Вот, блин! Действительно, дилетанты существуют для того, чтобы выручать нас — профессионалов. Как я раньше то играл?