– Не надо считать двери, – усмехнулся старший лейтенант, – левая сторона, на косяке нацарапаны буквы «ИС». Меня зовут Илья Спиридонович.
Аскетичный кабинет, дубовый стол с настольной лампой под зеленым абажуром. Напротив кожаный диван с высокой спинкой, а скомканный на валике плед и домашние тапочки под вешалкой говорили о ночных дежурствах хозяина. У окна еще один стол с пишущей машинкой, в углу высокий сейф и этажерка с ворохом журналов.
– Для удобства предлагаю обращаться на ты без всяких чинов и отчеств. Держи карточки для нашей столовой, остаток вернешь перед убытием на задание.
– Отныне питание только здесь? – уточнил Олег.
– Человек не может наесться впрок. В ресторане при гостинице для тебя все и всегда бесплатно, позволительно приводить не более одного гостя или гостью.
– Гостей не предвидится.
Куратор многозначительно усмехнулся и продолжил:
– Я займусь писаниной, а тебе придется побегать. Первым делом шагай в отдел кадров, там долго не задержат. Затем спускаешься в подвал и находишь снабженцев, тебе нужна Ольга из службы вещевого довольствия.
– Можно вопрос?
– Валяй.
– Почему контрразведкой занимается НКВД?
– Подумать самому лень? Милиционер есть в каждом населенном пункте, вот почему.
– Тогда чем занимается армейская контрразведка?
– Уже не смешно. Ты действительно не способен самостоятельно мыслить? Каждая воинская часть обязана оберегать свое расположение от проникновения лазутчиков! Месяц назад под Великими Луками на поиски вражеской группы задействовали два полка из резерва фронта.
– Извини, я действительно не подумавши спросил, – повинился Олег.
– Понимаю, – по-дружески улыбнулся куратор, – тебе не дает покоя офицер Абвера.
– Мы старались, а информация достанется им.
– Для нас он не представляет интереса. Мы занимаемся акциями в глубоком тылу или доставляем агентурную почту.
В отделе кадров Олега с порога отругали:
– Где вы бродите? Мы целый день ждем, а он рассиживается в кабинетах с начальством! К фотографу!
– Тань, остудись, он совсем зелененький. Вам, юноша, в открытую дверь, – вступилась пожилая женщина.
В соседней комнатульке без окон на треноге стояла деревянная камера с гармошкой и черным покрывалом. Из-за ширмы выглянула девушка с косичками, поколдовала с лампами освещения и приказала:
– Не шевелитесь и не моргайте. – Затем сняла с объектива крышку, через несколько секунд вернула на место и добавила: – Пока не уходите, я должна проверить как вы получились.
– Иди сюда, Антохин, – сварливо позвала первая женщина, – она долго провозится.
Олегу вручили пачку бланков с наказом строго соблюдать инструкцию. Писать только чернилами и без единой помарки. Далее начался инструктаж по заполнению особо заковыристых граф. Бланки сложили в папку и вручили вместе удостоверением личности. Опаньки, фотография его, сделанная несколько минут назад, имя с отчеством тоже его, а фамилия с последней красноармейской книжки. Кстати, два взаимоисключающих документа нельзя носить в одном кармане, и он протянул серенькую книжку.