Какие-то небольшие отряды заглянули в пограничные районы Владимирского княжества, но жители заранее узнали о приближении монголов и в ужасе бежали прочь.
Единственным более или менее серьезным военным предприятием этого периода был поход на Чернигов, но сам Бату в этой экспедиции не участвовал. Лишь один из Ольговичей, потомков Олега «Гориславича» (того, что когда-то привел на Русь половцев), издавна владевших этой областью, князь Мстислав осмелился вступить в бой, но был разбит, а город быстро пал. Сам черниговский князь Михаил Всеволодович сидел в Киеве и выйти оттуда не решился. Однако, когда монголы отправили к нему послов, предлагая сдаться, этот вспыльчивый властитель приказал посланцев умертвить. Затем, уже зная, какие последствия будет иметь этот поступок, Михаил не стал дожидаться возмездия и уехал из Киева в Венгрию, где понемногу скапливались беглецы от монгольского нашествия. (На отношении русских историков к фигуре Михаила Черниговского сильно сказалась его мученическая кончина, до которой мы еще дойдем, и последующая канонизация, но вообще-то этот князь не отличался ни храбростью, ни дальновидностью.)
Неудивительно, что свою вторую кампанию, целью которой было завоевание всей Европы, Бату-хан начал именно с Киева. К этому времени городом владел Даниил Галицкий, государь осторожный и рассудительный. Он не повел на монголов свое сильное войско, а предпочел отойти, рассчитывая, что основное направление монгольского удара пройдет мимо его столицы Галича. Киевским гарнизоном остался командовать тысяцкий Дмитр.
Здесь у разных историков встречаются расхождения: кто-то относит эпизод с убийством послов к событиям именно этого, а не более раннего периода. Однако это маловероятно, и скоро мы увидим почему.
Город окружила вся монгольская орда. «И нельзя было голоса слышать от скрипения телег его, от рева множества верблюдов его, ржания стад коней его, и была вся земля Русская наполнена воинами», – пишет Галицко-Волынская летопись.
Китайские осадные орудия сокрушили стены, но Дмитр не сдался и бился до последнего. Вместо захваченных стен киевляне возводили новые линии обороны. Наконец, 6 декабря пал последний оплот, Богородичный собор. Должно быть, стойкость защитников была поистине героической, потому что Бату-хан нарушил всегдашнее правило уничтожать сопротивляющихся до последнего человека. Известно, что раненого и захваченного в плен Дмитра хан не только помиловал в уважение к его доблести («и не убиша его мужьства ради его»), но оставил при себе. Если бы монгольских послов умертвили по приказу Дмитра, такого, конечно, не произошло бы.