Короткий, но самый крепкий предрассветный сон парочки был прерван мгновенно и грубо. С грохотом распахнулась дверь, и на пороге возникла Нонна. В руке у нее угрюмо чернел стволом вниз браунинг, подтверждая серьезность намерений.
— Нежитесь, котятки? Ну, недолго вам осталось! В аду намилуетесь. Много, небось, нагрешили? Хотя, что там, одной этой ночи хватит. Кто сделал? Лучше сразу говорите, я ведь не милиция, следствие вести не буду. На небо дорога короткая. Жаль только, торопиться надо, а то бы не пулей вас, сук, а ножичком, да помедленнее, послаще… Ну, ладно, авось Юрку по дороге догнать успеете. Привет ему и наилучшие пожелания. Пусть отдыхает, ДЕЛО в надежных руках. Или ты, Шурик, всерьез рассчитывал подмять все под себя? Умница, связи наладил, все заранее прикинул… Думаешь, не догадывалась, зачем ты нос совал, куда не велено? Кругом дураки, ты один — светоч? Ошибся, мальчик. Юра все понимал, только не успел… Расслабился… А ты, Танька, что пялишься? Или твоя работа, шалашовка?
Риторика всегда делу помеха. И если уж нажимать на спуск, то без лишних слов.
Размазней расплывшийся за спиной красотки Шурик прыгнул, стряхивая сковывавшую движения простыню. Уже в полете, отделившись от кровати, длинным взмахом руки метнул розовый ком подушки в сплюнувший горячим свинцом пистолет. Два выстрела подняли пуховую метель. Третьего, как водится, не было. Сноровка, когда-то сыгравшая не последнюю роль в шуриковой карьере, пригодилась как нельзя более. Второй удар зацепил округлый подбородок Нонны настолько эффективно, что первого, выбившего браунинг из ее пухлой руки, могло бы и не быть. Женщина глухо стукнулась затылком о дверной косяк и медленно сползла на подломившихся коленях. Шурик бережно поднял ее и уложил на кровать рядом с застывшей в ужасе и недоумении Танечкой. Девушка стремительно вскочила и бросилась к дверям, испуганно переводя взгляд с простертой на кровати Нонны на приоткрытый вход в лоджию. Впрочем, с той стороны ничего не угрожало.
Подобрав с полу браунинг, Шурик спустил предохранитель и теперь умиротворенно поигрывал им.
Однако впечатление было обманчивым. Даже вооруженный он не сразу решился выйти в гостиную. Секунду поколебался в раздумье, затем, вернув предохранитель в прежнее положение, резко толкнул дверь и, уже занеся ногу через порог, откачнулся назад. Ровно, осанисто сидящий в кресле, склонив на плечо крупную, коротко стриженную голову, Юрий Семенович смотрел в пусто мигающий экран остекленевшими мертвыми глазами. В груди у него торчала округлая рукоять, вокруг которой расплылось небольшое пятно успевшей свернуться крови.