- Давай еще немного! Ручаюсь, ты никогда не пробовал ничего вкуснее этой лани! - Подарив еще одну заразительную улыбку, придала мне бодрости охотница.
Во время этого ее заявления я поднял голову, чтоб видеть собеседницу. Так вот коротенькая юбка, весьма своеобразная одежда, для скалолазания, а ножки и попка у Акаме красивые, две такие аппетитные булочки…
Сообщать напарнице о своем наблюдении я посчитал излишним, но и обгонять ее или хотя бы поравняться в этом восхождении я тоже не спешил.
Вершина, или если точнее небольшая площадка с гнездом, злобной птицы показалась внезапно.
- Камни! - Предупредила меня Акаме, отталкиваясь от склона обеими ногами и буквально улетая в сторону.
Но предупреждение было излишним, поскольку я и так смотрел вверх на ее нож…, в поисках неожиданной опасности и пусть не столь ловко в силу усталости, зато не менее эффективно ушел с пути каменной лавины, обрушенной на нас недовольной хозяйкой гнезда. Видя бесполезность первого обвала, птица заработала лапами, разламывая скалу и собирая новую порцию снарядов, но было поздно, Акаме уже вскарабкалась на уступ, значительно правее, и отвлекла птичку от своего занятия. Я не стал терять время и преодолел оставшийся мне десяток метров и выскочил прямо за спиной, злобно клекочущей на мою напарницу птахи. Мгновенье на оценку ситуации, и резкий прыжок прямо на спину жертвы. Ввиду размеров этой курицы переростка, я сильно сомневался в возможности срубить ей голову одним ударом, чего уж говорить, если у нее перышки были по прочности сравнимы со стальным доспехом. Но обеспокоенная неожиданной букашкой на спине птица сама подставилась под удар, повернув голову, чтоб рассмотреть меня.
Меч вошел прямо в левый глаз, погрузившись почти по рукоять, и самым кончиком, выглянув из правого глаза. Рывок на пределе сил, и я прыгаю в сторону Акаме, желая оказаться подальше, от уже мертвой, но еще не принявшей этого факта курицы.
И вот мы стоим на обрыве, по лицу Акаме текут слезы, рука с клинком безвольно опустилась, и лишь ветер играет черными волосами опечаленной воительницы, развевая их как какое-то знамя вселенской скорби и тоски по утратам…
- Акаме, подумаешь, упала с обрыва… - Попытался я отвлечь подругу от смертной тоски.
- Жареные крылышки, печенка… - Роняя скупые слезы, охотница смотрела как там внизу, коварные камнекрабы разрывают нашу добычу.
- Ладно тебе, мы же за ланью пришли, а она где-то в гнезде. Вообще чудо, что птица приняла бой, а не улетела…
- Тушеная грудка, и обжаренные в тесте… - Продолжала заливаться слезами и перечислять упущенную выгоду профессиональная убийца.